Команда поддержки: как найти дом инвалиду
В Омской области полиция начала проверку в отношении руководителя благотворительного фонда по заявлению о фиктивной регистрации людей, ранее проживавших в психоневрологическом интернате. Ситуация высветила давнюю проблему: сироты-инвалиды, которые хотят и могут выйти из ПНИ, просто не в состоянии это сделать, потому что, во-первых, у них есть особенные сложности с получением квартир, во-вторых, им необходимо сопровождение, которое в стране пока не налажено. Подробности — в материале «Известий».
Где начинается фикция
Глава благотворительного фонда «Мир, в котором нет чужих, мир равных возможностей» Виктория Марчевская из Омской области рассказала, что у нее возникли проблемы из-за того, что она прописала в своем дачном домике семерых инвалидов. По ее словам, это сироты с инвалидностью первой и второй групп, все они старше 18 лет. Регистрация им была необходима, для того чтобы начать самостоятельную жизнь после ПНИ и детдомов, а также встать в очередь на жилье. Однако одна из сотрудниц паспортного стола, утверждает Марчевская, написала на нее заявление о фиктивной регистрации.
Сотрудники полиции уже опросили и Марчевскую, и людей с инвалидностью, которые были прописаны в ее доме, где, к слову, зарегистрирован и сам благотворительный фонд. Живут они сейчас отдельно, в съемных квартирах.
Глава фонда рассказала «Известиям», что все ее подопечные раньше находились в стенах ПНИ, но смогли оттуда выйти. Она знает их с детства — сама работала в Кировском детском доме-интернате в Омске, где они воспитывались. Повзрослев, они решили начать самостоятельную жизнь — и пришли к ней за помощью.
— Регистрация им была необходима, так как без нее они не могли бы даже встать в очередь на жилье как сироты, — говорит Марчевская. — Они не могли бы прикрепиться к поликлинике, у них была бы проблема с получением пенсии по инвалидности. И никакой фиктивной регистрации я здесь не вижу, потому что все они в какой-то момент со мной жили. Потом они сняли квартиры с моей помощью, сейчас живут там.
Глава благотворительного фонда «Мир, в котором нет чужих, мир равных возможностей» Виктория Марчевская
По ее словам, все они ведут нормальную жизнь, не нарушают закон, участвуют в творческих фестивалях, сами ходят в магазин. Марчевская в этой ситуации обеспечивает их постинтернатное сопровождение.
Судя по записи одного из опросов, который устроил подопечным Марчевской сотрудник полиции (запись имеется в распоряжении «Известий»), у них пытались выяснить, были ли у Виктории корыстные цели. Опрошенные рассказали, что сами просили ее помощи, потому что знают ее с детства.
— Она вас прописала, что-нибудь взамен просила? — спрашивает на записи сотрудник полиции у одного из жильцов квартиры.
— Нет, никогда ничего не просила. Наоборот: помогает, привозит продукты. Наша пенсия уходит на аренду квартиры, и когда у нас денег нет, она нам их дает, — ответили ему.
— А вы ей даете денег? — задает встречный вопрос полицейский.
— Нет, ни разу. Я даже пытался, но она мне сказала: попробуй мне скинуть, я с тобой общаться не буду. Я говорю — понял, маманя, — рассказывает один из подопечных Марчевской.
В УМВД по Омской области «Известиям» сообщили, что информация о фиктивной регистрации пока проверяется, по результатам проверки будет принято решение.
Заместитель министра образования Омской области, начальник управления опеки и попечительства над несовершеннолетними и адаптивного образования Оксана Груздева подтвердила «Известиям», что, для того чтобы дети-сироты были поставлены в очередь на получение жилья, им необходимо предоставить сведения о постоянной регистрации по месту жительства или о временной регистрации по месту пребывания. При этом у министерства образования, сообщила она, есть выход для таких ситуаций.
— В соответствии с приказом министерства образования Омской области от 27 июля 2015 года № 50, выпускникам организаций для детей-сирот предоставляется возможность временного проживания в социальной гостинице при Адаптивной школе-интернате № 16, а также оказывается содействие по предоставлению временной прописки и получению необходимых медицинских документов, — сообщила она.
Жилье не для всех сирот
Адвокат, соучредитель ЦМКА «На Тверской», специалист в области гражданского и семейного права Наталья Карагодина замечает, что в этой истории действительно имеется в первую очередь факт нарушения прав бывших воспитанников ПНИ.
— Согласно закону, они должны быть обеспечены жильем по выходе из ПНИ — без всяких очередей, — сказала она «Известиям». — Ставить их на учет можно с 14 лет.
Карагодина при этом заметила, что Конституционный суд РФ неоднократно разъяснял, что независимо от наличия регистрации по месту жительства граждане могут реализовывать свои права, в том числе на медицинскую помощь. С другой стороны, проживание без регистрации по месту жительства или пребывания действительно чревато привлечением к административной ответственности.
В детском доме-интернате для умственно отсталых детей
Виктория Марчевская также считает, что главная проблема во всей этой истории — сам факт, что дети-сироты с инвалидностью вообще не стояли в очереди на получение квартиры.
— Это системная проблема, которую нужно решать, — заявила она «Известиям». — Если выпускают сироту-инвалида из ПНИ, то ему должны предоставить жилье. Но у нас одна очередь для сирот, и неважно, есть у человека инвалидность или нет — для людей с ограничениями по здоровью никаких привилегий нет.
Марчевская рассказывает о своих подопечных: у одной из них в документах путаница с фамилией, и целая история — добыть из архива нужный документ, который позволит ей встать в очередь. Инвалиду самостоятельно пройти через все бюрократические препятствия просто нереально, человеку здоровому — крайне сложно. По другим ее подопечным ситуация не проще: почти все они, несмотря на свой возраст (кому-то 27 лет, кому-то 32), не стоят в очереди на жилье.
— Если детские дома относятся к Министерству образования, то там всё строго отслеживается: ребенка должны ставить в очередь на жилье. А в ведомстве Министерства труда своей очереди нет, они отправляют тебя в Минобразования, — говорит она.
По мнению Марчевской, для сирот-инвалидов должен существовать приоритет в очереди на жилье. Возможно, говорит она, должна быть и какая-то отдельная очередь Минтруда. А главное — некий межведомственный центр, который занимался бы постинтернатным сопровождением.
Председатель правления РБОО «Центр лечебной педагогики» Анна Битова замечает: отсутствие сирот-инвалидов в очереди на получение жилья — это огромная проблема.
— Особенно сложная ситуация для сирот из детских домов-интернатов, их даже в очередь иногда не ставят, — сказала она «Известиям». — Выясняешь: человека должны были поставить в очередь на жилье в 14, но 17–18-летние в ПНИ в очереди не стоят. Спрашиваешь, почему? Отвечают, что они всё равно умственно отсталые. Но ведь жилье бывает с сопровождением, бывает групповое сопровождаемое проживание — об этом как будто никто не слышал.
При этом, подчеркивает Битова, это не проблема учреждений Минтруда. Проблема значительно шире.
В Министерстве труда «Известиям» сообщили, что не занимаются вопросом очереди для детей-сирот, независимо от того, в чьем ведомстве находится учреждение, где находится человек, оставшийся без попечения родителей. В Минпросвещения не ответили на запрос на момент публикации статьи, как и в министерстве труда и соцзащиты Омской области.
Упор на сопровождение
Однако куда более важная проблема заключается в том, кто будет сопровождать людей, выходящих из ПНИ, замечает Битова.
— Упор надо делать не на квартирах, а на сопровождении, — говорит она. — Людей, которых можно выпустить из ПНИ без сопровождения, единицы. Один процент, наверное, даже меньше. Людей, для которых нужно небольшое сопровождение, процентов пятнадцать. Но пока это сопровождение не будет организовано, все они будут сидеть в ПНИ.
По ее словам, если человек нуждается в социальном сопровождении не очень сильно, ему могли бы дать жилье, а люди от соцзащиты, в зависимости от потребностей, — приходить раз в день, раз в неделю. Но пока их не выпускают из интернатных учреждений: у них нет ни жилья, ни сопровождения.
Учредитель АНО «Квартал Луи», сенатор Совета Федерации Мария Львова-Белова замечает, что в ПНИ и других интернатных учреждениях живут в том числе дееспособные люди.
— Мы недавно проводили исследование по регионам, чтобы узнать, какое количество молодых людей с инвалидностью от 18 до 35 лет проживает в интернатных учреждениях, — рассказала она «Известиям». — Их 33 тыс. Из них 7 тыс. человек дееспособны. И мы понимаем, что важно дать им не просто квартиру, а выстроить систему сопровождения, подготовки к самостоятельной жизни, чтобы у них была возможность реализации и трудоустройства.
По ее словам, «Квартал Луи», который специализируется именно на совместном сопровождаемом проживании, и другие подобные ему организации занимаются как раз созданием комплексной инфраструктуры и грамотным сопровождением, что позволило бы выводить их из интернатов.
— Здесь нужно актуализировать яркие интересные практики — как государственных учреждений, так и НКО — и давать им возможность становиться пилотными проектами, чтобы другие организации перенимали опыт, транслировали в своих регионах, — говорит Львова-Белова. — Всех воспитанников ПНИ мы, конечно, вряд ли сможем забрать, но вывести оттуда какое-то количество молодых людей сможем, дадим им новую полноценную жизнь.
НКО, подобные «Кварталу Луи», прописывают или временно регистрируют выходцев из ПНИ и детдомов в своих домах совместного проживания. После прописки их ставят в очередь на получение жилья для детей-сирот, если они еще там не находятся. В дальнейшем они могут по собственному желанию начать жить самостоятельно, завести семью, детей.
Однако пока таких организаций, занимающихся сопровождением для воспитанников ПНИ и других интернатных учреждений, не очень немного. Битова отмечает, что Минтруд сейчас пытается приблизиться к решению проблемы, разработав критерии сопровождаемого проживания.
— Это нужно, чтобы понимать, кому и в каком объеме нужно сопровождение, — говорит она. — Благодаря этому должна появиться возможность выхода таких людей из ПНИ.
По ее словам, вариантов может быть несколько: например, даже если человеку необходимо круглосуточное сопровождение, то частично его могло бы оплачивать государство, частично — человек, в этом заинтересованный. Кто-то мог бы отправиться в интернат, есть и такие, кто хочет там остаться. Важно, подчеркивает Битова, понять, что хочет сам человек, а потом понять, в каком объеме ему нужно это сопровождение. Сейчас система, по сути, такова, что в интернатах круглосуточное сопровождение организовано даже для тех, кому оно нужно раз в неделю.
В этой ситуации получение квартиры — второй вопрос, который решается с помощью иска в суд, говорит она.
Путь из ПНИ
Пока, рассказывает Мария Львова-Белова, есть несколько путей, по которым человека выводят из ПНИ. Во-первых, благотворительные фонды сами работают с интернатами и ищут там людей, которые могли бы жить самостоятельно. Во-вторых, есть и очень активные жители интернатных учреждений, которые сами начинают искать информацию в соцсетях, звонят, пишут в НКО.
— С нами несколько месяцев назад связался молодой человек с ДЦП из петербургского учреждения, — рассказывает Львова-Белова. — Он попал не в ПНИ, а в дом, где проживают пожилые люди, — хорошее учреждение, но не приспособленное для молодого человека, который хочет учиться, развиваться. Я встречалась с ним и была поражена: он свободно разговаривает на английском языке. Познакомился с ребятами из Голландии, которые приезжали на стажировку, подружился и выучил английский по скайпу. И он живет в доме для пожилых. Это ли не абсурд?
Она отмечает, что недееспособные люди не могут жить без опекуна — и им выйти из ПНИ еще сложнее. Здесь у НКО несколько вариантов. Один — оформлять физическую опеку, как это сделала сама Львова-Белова (она — опекун над восемью инвалидами).
— Второй вариант, когда НКО может становиться опекуном для недееспособных, — говорит она. — Условием для этого должно стать создание частного пансионата.
Пока не принят и завис в неопределенном положении закон о распределенной опеке, который мог бы облегчить оформление опекунства некоммерческими организациями над недееспособными гражданами. Но даже сейчас, подчеркивает сенатор, это возможно.
— Мы забрали из детдомов восемь недееспособных, и из них трое сейчас выходят на ограниченную недееспособность, — рассказала Львова-Белова. — Статус ограниченной дееспособности в России мало используется, а по факту это хороший механизм для человека, который позволил бы ему выйти из стен интерната с небольшим сопровождением.
