«Если Уайт хочет говорить — пусть говорит, он это любит»
На Гибралтаре 27 марта состоится бой-реванш между россиянином Александром Поветкиным и британцем Диллианом Уайтом. Трансляцию поединка в прямом эфире проведет телеканал РЕН ТВ.
В первом бою, состоявшимся в августе 2020 года, Русский Витязь нокаутировал оппонента в пятом раунде, до этого дважды побывав в нокдауне. Тот нокаут был признан лучшим в 2020 году, а Поветкин завоевал титул временного чемпиона мира по версии Всемирного боксерского совета (WBC).
Сейчас россиянин находится на сборе в Краснодаре, где продолжает подготовку к реваншу. После одной из тренировок Поветкин дал интервью МИЦ «Известия», в котором рассказал о том, как перенес ковид, степени своей готовности к поединку и своем отношении к трэш-току.
«Обвинения Уайта? У меня есть все бумаги. Мне скрывать нечего»
— Александр, как чувствуете себя на текущий момент, как проходит подготовка к реваншу с Уайтом?
— Подготовку оцениваю положительно, чувствую себя хорошо. После коронавируса были проблемы, но мы все их исправили. Втягиваться в тренировочный процесс после болезни было тяжеловато, но нормально.
Тренировка боксера Александра Поветкина
— Как прошли ваши спарринги?
— На удивление хорошо. Я рад, что приехал Магомедрасул Меджидов и помог мне провести хорошие спарринги и тренировки.
— Сколько спарринг-партнеров было у вас на протяжении всего сбора?
— Сейчас был только Магомед. А перед переносом боя (осенью 2020 года. — «Известия») приезжали спортсмены из Украины. Например, Игорь Шевадзуцкий. Во время пандемии всё закрыто, все боятся ездить. Так что со спарринг-партнерами сейчас слабо.
— Ранее вы говорили, что собираетесь исправлять ошибки, допущенные в первом бою — в частности, что у вас рука опускалась. Работали конкретно над этим аспектом?
— Да, работал над защитой. В том бою, когда я вперед пошел атаковать, слишком сильно опустил руку, чтобы вдарить. И он [Уайт] попал по мне сбоку. Мы отрабатывали это на сборе: чтобы бить после уклона — уклониться и вдарить. Нужно поменьше открываться. Буду стараться.
— Рука приклеена к подбородку на сборах?
— Практически. Всё равно бой и тренировки — это две большие разницы. Но я думаю, что мы точно что-то исправили.
— А то, что бой перенесли с 6 на 27 марта, каким-то образом повлияло на подготовку? Может, нарушило тренировочный сбор и пришлось еще раз выходить на пик?
— Что поделать, бывает, ситуация такая. Но ничего, нормально, никаких проблем.
— Уайт проиграл. Он сейчас сильно мотивирован. А вы выиграли. Этот момент вас дополнительно заряжает или наоборот?
— А вот трудно сказать. Честно, я стараюсь об этом вообще не думать. Что было, то прошло. Я вижу цель: скоро бой, и мне нужно выйти на него. Я понимаю, что хороший сильный боксер должен ответственно подходить к поединку подготовленным, и что необходимо показать красивый бокс. Не думаю, что если я его нокаутировал в первом бою, то значит, я его точно еще раз нокаутирую во втором. Если так будешь думать, точно проиграешь. А я никогда не выхожу проигрывать. Всякое случается, но я выхожу всегда побеждать.
— Уайт в интервью заявил, что до коронавируса вы выглядели хуже, чем после. Не поверил, что вы болели. Что могли бы ему ответить?
— Это его личное мнение, что я могу ему ответить? Были какие-то обвинения в мой адрес — якобы что я не болел коронавирусом. У меня все бумаги официальные имеются. Думаю, что мое руководство и мои менеджеры готовы их показать и предоставить, если нужно. Мне скрывать нечего.
Диллиан Уайт
— Мы обсуждали вынужденные переносы боя с экспертами, и они сказали, что эта пауза на пользу Уайту, а не вам. По их мнению, он хоть и обвиняет вас в переносах, а на самом деле выигрывает время — чтобы восстановиться после тяжелого нокаута. Так ли это?
— Я не люблю об этом говорить. Если он захотел, то пусть говорит. Он вообще любит поговорить. Это их дело. Конечно, есть такое мнение, что чем больше отдохнешь после нокаута — тем лучше. Мне трудно судить. Он вообще заявляет, что нокаута не было. Что тут поделаешь? Так бывает. Он был готов к бою, да, а что я могу сделать? Это не мне решать, это решать комиссии, судьям, промоутерам, но не мне.
— Вы говорили, что нарабатывали удары снизу, которые пропускает Уайт. Сейчас что-нибудь особое приготовили для него?
— Да, конечно. Мы разные комбинации нарабатывали. И снизу, и сбоку. Он любит очень бить снизу в противоход. Мы нарабатывали, чтобы гасить его удар и в ответ сразу бить.
— Какого числа команда вылетит на Гибралтар?
— Сначала должны были вылететь 20 марта, если не ошибаюсь. Сейчас уже говорят, что 22-го или 23-го. Не буду ничего говорить, потому что точно не знаю. Мне без разницы. Готов лететь, нормально себя чувствую. Это самое главное.
— А как вы чувствуете себя на британской территории? Чувствуете поддержку или, наоборот, неодобрение?
— В Британии любят бокс, понимают его. Трудно сказать. Я на это [на публику, которая не поддерживает] стараюсь не обращать внимания. Я представляю, сколько людей за меня в России болеет. Мы как-то ходили к детям, которые тренируются, знаете, столько детей за меня болеет! Вот об этом и думаю. Ну, конечно, Уайта там тоже должны поддерживать, но у нас страна больше, за меня больше людей болеет, по-любому.
«Пресс-конференции — это шоу, кто-то рожи строит»
— Бывало такое, чтобы кто-то треш-током вывел вас из себя?
— У меня не получается боксировать, когда меня выводят из себя. Есть такой боксер Марко Хук. Такой парень… Можно сказать, что он у меня вызывает злость и ненависть. Это плохо. Когда я с ним боксировал, у меня многое не получилось (бой состоялся 25 февраля 2012 года, Поветкин победил большинством голосов судей. — «Известия»).
Россиянин Александр Поветкин и немец Марко Хук (слева направо) во время боя за титул регулярного чемпиона мира по версии Всемирной Боксерской Ассоциации (WBA)
— То есть агрессия не добавляет вам сил, а заставляет ошибаться?
— Скорее всего, да. Заставляет ошибаться, суетиться.
— Получается, что за всю карьеру вас разозлил только один боксер?
— Сразу только его вспомнил. Но были, конечно, и другие неприятные личности.
— Хотели ударить Хука на пресс-конференции или на взвешивании?
— Если бы он меня ударил, то я ударил бы в ответ, даже не задумываясь. Даже не успел бы задуматься. Пресс-конференции — это шоу, кто-то рожи строит. Я нормально и спокойно к этому отношусь.
— Вы понимаете, что это часть игры и не стоит реагировать?
— А смысл реагировать на дурака? Всё равно ему ничего не объяснишь.
— А чем именно раздражал Хук?
— Себя вести не умеет. Чем раздражал? Своими выходками, своими поступками, высказываниями, бывает такое.
Немец Марко Хук и россиянин Александр Поветкин (слева направо)
— У Вас был какой-нибудь конфликт на улице, который отложился в памяти?
— Нет, я спокойный человек, стараюсь ни с кем не конфликтовать.
«Первая машина — вишневая «девятка»
— Самый большой гонорар вы получили после боя с Кличко. На что его потратили?
— Сейчас даже и не скажу...
— Может, на машину, которую давно хотели, или дом?
— Я недавно построил дом, наконец-то — рядом с Чеховым. Супруга — молодец, нормально руководила [строительством], помогала всё делать.
— А вы принимали участие? Может быть, мебель выбирали?
— Нет, всё супруга. Я был на сборах, а когда приехал, всё уже было готово. Мне было лучше всех (улыбается). Был в разъездах, как-то заехал посмотреть на дом — нормально получилось. Всё отлично.
— Какая у вас любимая марка автомобиля?
— Трудно сказать. Мне нравилась раньше Audi, потом я пересел на Mercedes, очень понравился. А вот недавно у меня появилась машина BMW X7. Хороший автомобиль, катаюсь.
— Какую максимальную скорость развивали?
— На Mercedes, наверное, максимально 220–230 км/ч. Стараюсь не делать этого. Хотя нормальные ощущения — адреналин появляется. Но не такой как в боях.
— А какая у вас первая машина была?
— «Девятка» вишневого цвета.
— Какой отпуск для вас идеальный? Любите на пляже лежать или активный отдых?
— Я люблю с друзьями и семьей отдыхать, с ребенком. Вот на Черном море был, по Сочи погулял. Мне очень нравится этот город.
— Есть какая-нибудь страна, в которой вам приятно находиться, куда любите возвращаться?
— Везде нормальные и приятные люди, меня везде хорошо встречают. Всегда приятно ездить и в Германию, и в Англию. Но обычно же так: я пришел, потренировался, отбоксировал и уехал. А люблю я, конечно, Россию, люблю здесь жить.
— Почему вам не дают визу в Америку?
— Не знаю, надо у них спросить, для меня самого это загадка.
— В будущем возможны ваши бои с Усиком, Гассиевым?
— Вряд ли. Много с кем есть боксировать. Я не рвусь к таким боям. Если, конечно, скажут, давай, дадут хорошие деньги, то придется боксировать, а так я не стремлюсь [к боям с ними].
