«Южноафриканский» штамм точно хуже «британского»
«Южноафриканский» штамм коронавируса опаснее «британского»: он приобретает мутации для повторного заражения людей, рассказал в интервью «Известиям» вирусолог, руководитель лаборатории геномной инженерии МФТИ Павел Волчков. По его словам, такой вариант SARS-CoV-2 появился из-за того, что для лечения пациентов применяется плазма с антителами переболевших. Это послужило причиной эволюционного давления и отбора тех коронавирусов, которые научились уходить от такой защиты. Также специалист поделился своими прогнозами о дальнейшем развитии эпидемии в России.
— Прошло больше года с появления официального нулевого пациента, зараженного коронавирусом, о котором Китай сообщил во Всемирную организацию здравоохранения. Уже есть несколько мутаций SARS-CoV-2, которые сильно беспокоят мир. Ученые бьют тревогу по поводу «британского» штамма, «южноафриканского», немцы заявили, что у них тоже появился свой особенный вариант. Надо ли бояться мутаций?
— Нужно понимать, что мутации — это репорты научных статей. Есть статья — есть мутантный штамм, нет статьи — нет штамма. Если вы не секвенируете, не делаете функциональных тестов (исследование эффективности инфекции. — «Известия»), то вроде и изменения отсутствуют. Новые штаммы «появляются» там, где есть большой объем исследований и публикаций, а информация выдается свободно. Например, в США при их количестве зараженных точно должен быть свой штамм, однако до сих пор его не выявили. Почему? Потому что все исследования контролирует CDC — Центр по контролю и профилактике заболеваний. И много мы видели информации от CDC? Недавно была новость, что в Калифорнии нашли свой вариант коронавируса, но CDC это опроверг.
— Можно ли утверждать, что везде, где сейчас много зараженных, существует свой штамм наподобие «британского»?
— Да, везде есть свой вариант. В зависимости от общения с сопряженными странами эти варианты или уникальны, или похожи. Потом несколько доминирующих штаммов будут конкурировать за субстрат, то есть за нас с вами, и отберется самый приспособленный патоген.
Вирусная частица нового «британского» штамма коронавируса, выделенная от пациента в декабре 2020 года. Снимок получен с помощью трансмиссионного электронного микроскопа при увеличении 100 000х
— Надо было закрывать авиасообщение со странами, где есть «британский» вариант?
— Проблема реакции политиков в том, что она всегда очень запоздалая. Они реагируют на то, что уже случилось. Авиасообщение с Британией остановили, когда новый штамм был уже очень распространен. Это, конечно, бесполезно. Возможно, это было нужно, чтобы не передать другие гипотетические развивающиеся на основе «британского» штамма вирусы.
— Вы изучали геном «британского» штамма, сравнивали его с другими?
— Да. У него предсказуемые мутации в RBD-домене. То есть вирус развивается туда, куда он логически и должен был развиваться. Это все равно что вы смотрите кино и с самого начала знаете, чем оно закончится. Иногда, правда, в фильмах бывают и неожиданные концовки. В случае с вирусом сценарий развивается так, как мы и предполагали.
— Что же будет дальше по сценарию?
— Смотрите следующую серию про «южноафриканский» штамм. Он приобрел мутации, которые делают его менее заметным для иммунной системы человека.
Плакат с призывом беречь себя и окружающих от COVID-19 на улицах Лондона
— Получается, он хуже?
— «Южноафриканский» штамм точно хуже «британского», так как он идет по пути приобретения мутаций для того, чтобы повторно заражать людей.
— Эти штаммы ведь из одной группы?
— Они относятся к одной кладе, что в принципе вполне объяснимо. Связи между Британией и ЮАР очень крепкие, это страны объединения Commonwealth. Самая распространенная клада в западном мире это как раз эта — В 1.1.7. «Южноафриканский» в отличие от «британского» приобрел еще несколько мутаций, которые помогли ему уходить от моноклональных (скопированных с природных и размноженных в пробирке антител. Они применяются как лекарства и для исследований. — «Известия») антител.
— Что это доказывает?
— Это доказательство того, что патоген научился уходить от иммунитета. Моноклональные антитела — это выделенные от человека факторы защиты, которые ученые сейчас часто используют в исследованиях. Они продаются для использования в лабораториях для научной деятельности. Эти нейтрализующие антитела умеют очень хорошо связывать (препятствовать проникновению SARS-CoV-2 в клетку. — «Известия») тот самый первоначальный «уханьский» вирус. Ученые недавно доказали, что эти антитела действовали на «уханьский» вариант, а на «южноафриканский» уже не действуют. Это значит, что в организме они тоже не смогут его нейтрализовать. То есть мутирующий в этом направлении вирус начинает преодолевать адаптивный иммунитет. И эти изменения дадут возможность инфицировать уже переболевших, так как у них в организмах содержатся антитела к предыдущему, еще не мутировавшему штамму.
Медики измеряют температуру прохожим на улицах Йоханнесбурга, ЮАР
— А может организм переболевшего, заразившись повторно, произвести новые антитела уже к этому «южноафриканскому» штамму?
— Конечно, может. Но для этого нужно еще раз переболеть.
— Почему эволюционный отбор идет в этом направлении?
— Это действительно вопрос. Кажется, что вирусу это могло бы понадобиться, чтобы инфицировать того, кто уже переболел. Но ведь таких людей мало. Вирус только в прошлом году впервые перешел межвидовой барьер, перепрыгнув на человека.
— В чем же дело?
— Ответ дан в статье ученых из Йоханнесбурга «SARS-CoV-2 501Y.V2 ускользает от нейтрализации южноафриканской донорской плазмой COVID-19». Они пишут, что вирус ведет себя так именно из-за того, что одним из способов лечения COVID-19 является переливание донорской плазмы переболевших. У людей еще не выработались собственные антитела, но им уже вкалывают другие. Когда Т-клеточный иммунитет еще не развился, Т-клетки и NК-клетки еще не вступили в игру. В такой ситуации вирусу очень просто уйти от иммунного ответа. И если вы начали использовать донорскую плазму, вам очень важно, чтобы такой человек больше никого не заразил.
— Надо особенно жестко контролировать его контакты?
— Да. То же самое нужно делать, когда есть подозрение на внутрибольничную устойчивую инфекцию, резистентную к антибиотикам. Нужно, чтобы бактерии больше никуда не попали из этого человека.
Медицинский работник проводит вакцинацию от COVID-19 вакциной «Спутник-V» в одном из пунктов вакцинации в Москве
— А донорскую плазму можно как-то обновлять, чтобы она содержала актуальные антитела?
— Да, это нужно делать. Но легче держать человека, которому недавно перелили плазму, в изоляции.
— Скоро будет зарегистрирована третья российская вакцина — инактивированная, созданная Центром им. М.П. Чумакова. Она действительно будет самой дешевой из российских?
— Должна быть по идее. Хотя она будет сильно отличаться по цене от других инактивированных вакцин — например, от противогриппозной. Так происходит потому, что вирус гриппа можно выращивать в птичьих яйцах, которые стоят очень дешево. А в случае SARS-CoV-2 это делать не получается, так как коронавирус не заражает птиц. Поэтому стоимость вакцины Центра Чумакова должна быть выше по сравнению с противогриппозной. И тем не менее аденовирусы от Института им. Н.Ф. Гамалеи (вакцина «Спутник V»), скорее всего, будут еще дороже. А самая дорогая, вероятно, от центра «Вектор» — из-за химического синтеза пептидов.
— Некоторые эксперты говорят, что у вакцины Центра Чумакова будет особенно сильно выражено антителозависимое усиление инфекции — тот самый эффект, когда антитела не препятствуют проникновению коронавируса, а, наоборот, способствуют ему. Это так?
— Измерить антителозависимое усиление инфекции очень сложно. Пока я не увидел ни одного клинического исследования, в котором ученые сумели бы это сделать. Поэтому ответить на этот вопрос пока невозможно.
— Многие ученые говорят, что будут ждать регистрации именно «чумаковской» вакцины, так как специалисты этого института выпустили уже много подобных препаратов и у них большой опыт. Можно себе представить, что и эта вакцина будет отвечать всем требованиям.
— Я считаю, что хороша ложка к обеду. Сделать вакцину к концу пандемии — какая бы она ни была — бессмысленная затея.
— Как будет развиваться эпидемия в России и мире?
— Дальше будет скучнее. История с коронавирусом скоро совсем закончится.
Медицинский работник готовит к использованию вакцину Pfizer в одном из пунктов вакцинации в Кентукки, США
— Скоро — это когда?
— Думаю, в августе. Количество переболевших уже довольно большое. Вакцинация идет. Повторные заражения возможны, но они будут протекать незаметно, как легкая простуда.
— Но вакцинация ведь будет продолжаться после окончания пандемии?
— Да. Думаю, это может продолжаться и 10 лет. Вакцины дорого стоят. В частности, Pfizer потратил на это миллиарды долларов. Государства и компании вложились в их производство, поэтому препарат будут еще долго предлагать разным возрастным группам. Детская прививка, скорее всего, тоже появится после того, как будут проведены все исследования на взрослых. Впрочем, COVID-19 — это всё же не корь, от которой дети действительно умирают.
— Россия сейчас на пике эпидемии? Или количество зараженных может быть еще больше?
— Нет, пик уже пройден. И дальше количество зараженных будет лишь уменьшаться.
