Японский бог: коронавирус унес жизнь основателя дома Kenzo
В мире высокой моды ХХ столетия было несколько имен, без которых невозможно представить себе современный дизайн одежды. На ум, конечно, первыми приходят мастера из Франции и Италии: Шанель, Карден, Сен-Лоран, Армани, Версаче. Но стоят в этом ряду и более экзотические имена, и, пожалуй, первым среди равных выступал японец Кензо Такада. Сегодня, 4 октября, великого кутюрье не стало — его жизнь, как и многих других жителей планеты Земля, прервал коронавирус. «Известия» вспоминают дизайнера, одним из первых поместивших Японию на карту моды.
Современный Kenzo воспринимается потребителем как французский бренд — основатель расстался со своим именем еще в 1993 году, продав компанию международному люксовому левиафану LVMH. С 1999 года великий модельер и вовсе был на покое, занимаясь искусством и благотворительностью, периодически создавая коллекции под другими брендами. За место главного модного дома Японии конкурируют с тех пор, пожалуй, Ёдзи Ямамото с его деконструктивизмом и эстет-традиционалист Иссэй Мияке. Но отдавая должное этим великим мастерам, следует помнить: первым в Париже был именно Кензо Такада, и именно его успех проложил дорогу следующим гигантам японского дизайна.
Дом Kenzo тем временем окончательно вышел на транснациональную орбиту — ни один японец не возглавлял его после Такады, а сам основатель перешел в категорию живых легенд. Есть, конечно, какая-то обидная ирония в том, что даже знаменитый тигр, с которым ассоциируется сегодня Kenzo, появился спустя полтора десятка лет после ухода Такады из бизнеса (принт с хищником, помогший спасти марку от финансовой катастрофы, придумал дуэт американских модельеров — Юмберто Леон и Кэрол Лим). Однако же в 1970-е и 1980-е имя Kenzo гремело в столице моды Париже именно благодаря революционному подходу основателя дома — и к искусству кроя, и к презентации готового продукта.
Карьеру портного ему прочили едва ли не с детства, хотя скорее как укор: сыну почтенного содержателя гостиницы в Химэдзи пристала карьера врача, учителя, юриста, коммерсанта. Последний, пятый ребенок, появившийся на свет 27 февраля 1939-го, не особо увлекался мальчишескими забавами, зато увлеченно разглядывал модные журналы старших сестер и пытался сам овладеть искусством иглы и нити. После школы юный Кензо по настоянию родителей поступает в солидный Университет иностранных языков в Кобе, однако выдерживает там лишь год. В это время умирает отец Кензо, и будущий дизайнер, несмотря на сопротивление семьи, решается переехать в Токио. Там он поступает в знаменитый колледж Бунка, основанный в 1919 году (первоначально — исключительно для женщин) пионером японской моды Исабуро Намики — одним из первых в стране портных, освоивших искусство создания европейского платья.
Еще студентом, в 1961 году, Такада получает за свое творчество престижный приз «Соэн», учрежденный одноименным журналом мод. Параллельно с получением теоретических знаний он осваивает ремесло и на практике: работая в отделе детской одежды универмага «Санаи», он создает по 40 новых моделей в месяц. Так будущая звезда парижских подиумов на собственном опыте познает справедливость известного тезиса Эдисона про соотношение вдохновения и «потения» в настоящем гении. Впрочем, судьба была удивительно благосклонна к этому японцу — даже когда, казалось бы, устраивала ему непредвиденные трудности.
Такада бредил Парижем и боготворил Ива Сен-Лорана — во многом благодаря своей преподавательнице Коике Тиэ, закончившей легендарную парижскую Ecole de la Chambre Syndicale de la Couture («Школа ассоциации моды»). Такада был относительно состоятельным молодым человеком — даже владел собственной небольшой квартирой в Токио. И надо же было случиться так, что в 1964 году дом, где жил Такада, попал под снос в рамках реновации при подготовке к токийской Олимпиаде. Будущий модельер получил компенсацию, но по совету Коике Тиэ не стал покупать новое жилье. Деньги он потратил на путешествие в Европу — морем, через Гонконг, Сайгон, Бомбей, прибыв, наконец, в Марсель. Оттуда его путь лежал, конечно, в Париж. Кензо Такада планировал провести в столице Франции несколько месяцев, освоить новейшие тенденции ремесла и вернуться на родину. Но судьба вновь распорядилась по-своему: он остался в лучшем городе Европы навсегда, покорив его своим творчеством.
Начав продажей эскизов по 25 франков за штуку и почти поденной работой стилистом на текстильную компанию, Такада поклялся, что не уедет из Парижа, пока не добьется хотя бы чего-нибудь. Впрочем, добиться ему удалось почти сразу многого — и о том, чтобы покинуть столицу моды, речи уже не могло быть. В начале 1970 года случайная знакомая на блошином рынке предложила начинающему модельеру студию в пассаже Galerie Vivienne. Уже в июне одна из моделей Такады украсила обложку летнего номера Elle. Первая же коллекция, обошедшаяся ему в 200 с небольшим долларов (за купленные на Монмартре ткани) стала сенсацией. Забавно, но сперва Такада назвал свой магазин неполиткорректным даже по тем временам названием Jungle Jap «(Япошка в джунглях») — и только после настойчивого обращения ассоциации американцев японского происхождения взял в качестве марки свое личное имя. Имя, ставшее с тех пор легендой.
Остальное, как говорится, уже история — и скандальные показы в цирке с полуголыми танцовщиками и самим модельером, триумфально восседавшим на слоне, и выпущенные в 1988 году духи, ставшие небольшой революцией в парфюмерии, и знаменитая детская линия Kenzo Jungle — очарование джунглями, пошедшее от восхищения картиной Анри Руссо «Сон», никуда не ушло. Кстати, французский примитивист был неравнодушен к львам и тиграм — огромные удивленные кошки таращат глаза едва ли не с каждой второй его картины. И в этом смысле появившийся уже без Кензо Такады «тигр Kenzo», как его называют в обиходе, служит, пожалуй, лучшим символом того, как в мире моды символы со временем заменяют ушедших творцов. Кензо Такада в 1999-м покинул главное дело своей жизни, в 2020-м покинул и саму жизнь, но его имя продолжит существовать — в мириадах прекрасных, соблазнительных, дорогих вещей.