С той стороны виднее? В Томске предлагают взять «гроб на час»
В Томске одна из компаний по оказанию ритуальных услуг решила добавить в свой перечень новую услугу — «гроб на час». Теперь практически любой желающий (есть некоторые ограничения) может взять гроб в аренду — в качестве реквизита для фотосессий, видеосъемок и даже для так называемой психологической разгрузки. О том, может ли принести пользу и вернуть вкус к жизни подобная практика и как еще можно пережить утрату — в материале «Известий».
Революционное предложение
Александр Шарабаев, директор той самой томской фирмы, которая предлагает арендовать «гроб на час», рассказывает, что идея нестандартной услуги пришла после соревнований по скоростной копке могил. Вдруг стали звонить, спрашивать: «Можно ли арендовать гроб?» Спрос решили поддержать предложением. Признается: пока негативных комментариев гораздо больше, чем положительных, но что поделаешь — не привык у нас народ к ноу-хау в похоронном бизнесе.
«Мы параллельно изучаем зарубежные ритуальные услуги — Японии, Южной Кореи, Голландии. Частично что-то взяли у них и хотим привнести на российский ритуальный рынок много нового и интересного. Мы еще живем как будто в 1970–1980 годах прошлого века, когда нельзя было говорить, думать о смерти, — объясняет «Известиям» Александр. И это что-то вроде манифеста. Говорит, что хочет устроить революцию в отрасли, чтобы всё было честно, чисто и прозрачно, а люди не боялись. — Вряд ли ко всему этому будут относиться с радостью, но хотя бы спокойно, с холодной головой. Все же считают, что мы (представители ритуального бизнеса. — «Известия») ужасные, хотим только денег наворовать… Что копают могилы алкоголики, калеки, зэки… У многих такое представление, но это не так! И мы хотим это показать. Те же землекопы — порядочные, хорошие люди, у них есть семьи, интересы, увлечения...»
Пока запросов на новую услугу около 10. Кому-то нужен гроб для фотосессии или видео, один стендап-комик попросил необычный реквизит. Но есть категория клиентов (их немного, но они есть), которые берут «гроб на час» для психологической разгрузки. Так один клиент из Кемерово арендовал гроб на сутки.
«У кого-то семья разрушилась, ушел кто-то из близких, пропал, проблемы с работой… У нас век такой, что мужчине уже нельзя поплакаться, сказать, что ему тяжело, больно, что он устал… И это накапливается со временем. Есть люди, которым даже поговорить не с кем, — поясняет Александр Шарабаев. — Изучают, хотят как-то преодолеть проблему, посмотреть — что-то изменится в сознании, если они представят, что вот сейчас жизнь закончится? Станет ли им легче и лучше? Не все могут позволить себе недельный, месячный курс сеансов у психолога».
Аренда гроба обойдется от 5 тыс. рублей в час, на выбор несколько моделей. В договоре прописываются цели, сроки и условия.
«Всё описывается и проговаривается индивидуально, а не так, что «приезжайте и берите». Во-первых, услуга только для тех, кому уже есть 18 лет. Во-вторых, мы лично встречаемся с людьми, общаемся с ними и понимаем, что это за люди, что они хотят, для чего. Не так всё просто. Звонят, интересуются, спрашивают, но по телефону можно что угодно сказать, а по факту арендуют для какой-нибудь грязи. Мы против такого и стараемся всё держать под контролем».
Грани разумного
Желание полежать в гробу — не повод для осуждения и точно не признак сумасшествия, считают эксперты. Это лишь говорит о том, что человек пытается решить психологическую проблему, посмотреть на жизнь со стороны.
«Это давние практики, которым 1500–2000 лет. Люди ложились в гроб (их даже зарывали на какое-то время) и переживали действительно катарсис и, условно говоря, «второе рождение». Это один из методов психопрактики для переживания измененного состояния сознания, транса и потом возврата к обычной жизни», — говорит «Известиям» психолог, специалист Психологического центра на Волхонке Илья Шабшин.
Психиатр, психотерапевт Евгений Фомин рассказывает, как недавно его друг прошел через похожий тренинг: сам вырыл могилу (сантиметров 20 в глубину), лег, а организаторы заботливо присыпали землей. Во рту была трубка, через которую поступал воздух.
«Опыт был интересный, но недолгий: трубка была кустарная (обрезанная 1,5-литровая бутылка), сместилась и земля посыпалась в рот — пришлось другу вылезать», — говорит «Известиям» Евгений Фомин.
Эксперт полагает, что такая практика несет минимальные риски: с одной стороны, есть эффект погружения (чувствуется тяжесть земли), а с другой стороны, глубина небольшая — в любой момент можно прервать практику.
«Но всем проходить такой «обряд» я не рекомендую — человек должен для этого созреть и быть готовым, — отмечает психотерапевт. По его словам, половина группы с того тренинга уже на месте отказалась от эксперимента — стало страшно. — Может случиться паническая атака: тебя положили в гроб, в землю и будет так страшно, что начнется тревожное расстройство. Это не станет диагнозом, но опыт будет неудачным. Друг знал, что может в любой момент встать и уйти, но я слышал, что есть тренинги, где человека закапывают на реальную глубину могилы и так просто оттуда не выбраться. Это жесткая ситуация, погружаться в которую я бы никому не советовал».
Не рекомендует подобные практики и Илья Шабшин, отмечая, что у них нет индивидуального подхода.
«Та практика, которая для одного человека будет «вторым рождением», просветлением и освобождением, для другого может стать причиной серьезной психологической травмы. И как отличить первое от второго и кто это сделает? Организаторы? Вряд ли. Может, даже, наоборот, подпишут документ на всякий случай о том, что вся ответственность лежит на вас. Но это по большому счету безответственность», — полагает эксперт.
Опрошенные «Известиями» специалисты отмечают, что подобные эксперименты подходят только для здоровых, психически устойчивых людей, у которых есть проблемы в отношениях, смысловой кризис («для чего я живу?», «что со мной происходит?»). И если хочется воспользоваться услугой «гроб на час», то неплохо перед этим поговорить с психологом.
«Когда девушки приходят к пластическому хирургу, то в правильных клиниках с ними сначала разговаривают. Потому что если девушка пытается повысить самооценку путем исправления ушей, губ, носа, то вполне возможно, что ей нужна помощь не хирурга, а психолога. Если у нее есть какие-то комплексы, то она начнет придираться к себе и по другому поводу, — говорит эксперт. — Так и здесь. По-хорошему нужно, чтобы с человеком, которому оказывают такую услугу, сначала поговорил психолог».
Лучше с провожатым
Психолог, психодраматерапевт Ольга Малинина замечает, что в психотерапии часто приходится работать с темой смерти. Время от времени специалист вместе с клиентом приходит к разговору: «что для меня значит смерть?», «как я к этому отношусь?», «как я отношусь к тому, что уходят близкие, дорогие мне люди?», «а если я уйду?» А тут еще и год тревожный: коронавирус, карантин…
«Техника «попробовать себя в роли умершего человека» может быть полезна. Например, в психодраме разыгрываются похороны клиента. Это делается при поддержке специалиста: задаются определенные вопросы и потом обязательно надо человека вернуть в жизнь, чтобы не было ощущения, что он психологически остался в этом гробу», — говорит в беседе с «Известиями» специалист.
На символические похороны собираются близкие люди, прощаются с главным «героем», который лежит в гробу или же на обозначенном месте.
«В этот момент человеку может приходить осознание того, «что есть моя жизнь», «кто я в этой жизни», «что есть важного в ней». Помню, как одна клиентка сказала: «Вы знаете, я наконец-то ничего никому не должна!». То есть только в этот момент она почувствовала себя свободной от тех долгов, которые сама на себя навешала», — говорит Ольга Малинина.
Специалист не рекомендует «похоронные» практики людям с сильной тревогой, в депрессивном или субдепрессивном состоянии, если есть склонность к самоповреждению.
«Может показаться, что жизнь вообще не имеет смысла, всё кончено и непонятно, зачем и для чего вообще жить дальше, — говорит Ольга Малинина. И даже людям с устойчивой психикой необходимо соблюдать технику безопасности. — Очень важно долго не быть в этой практике и обозначить время, чтобы понимать, что это не навсегда. Важно, чтобы было некое сопровождение: есть вероятность, что человек без опоры погрузится в неприятные для себя переживания и не сможет самостоятельно из них выйти, поэтому здесь нужно быть аккуратными».
Человеку нужен человек
Александр Шарабаев рассказывает о необычном клиенте, которой пришел воспользоваться услугой «гроб на час».
«Поговорили, обсудили все моменты. Он рассказал о своих планах, интересах, поговорили о проблемах, выпили по стакану чая. И человек говорит: «Слушайте, а ведь я передумал в гроб ложиться!» Мы только поговорили, но клиент пересмотрел какие-то моменты, начал относиться к жизни по-другому, — вспоминает собеседник «Известий». — Кому-то надо просто пообщаться, кому-то посидеть в гробу и понять, что с уходом из жизни ничего не решится — надо брать себя в руки».
Вообще разговоры о смерти за чашкой чая — не что-то из ряда вон, а часть мирового движения «за позитивное отношение к смерти». В 2011 году в Великобритании открылось первое Death Café, где посетители могли спокойно поговорить о смерти, похоронах и обо всем, что этот процесс сопровождает. На необычные чаепития собираются и в России. Как отмечают организаторы, «это не группа горевания или взаимопомощи и не психологический тренинг, а встречи людей, обычно незнакомых, для абсолютно неформального общения на тему смерти и жизни за чашкой чая».
«Каждый может высказаться и быть услышанным, — говорила в одном из интервью основательница Death Café в России, онкопсихолог Катерина Печуричко. — Эта тема очень личная, но разговоры о смерти в семьях вести не принято. Типичная реакция на высказывание бабушки: «Бабуль, о чем ты? Тебе еще внуков растить!» А мысли человека должны найти выход».
«Человеку нужен человек, собеседник, — говорит Илья Шабшин. — Почему есть эффект случайного попутчика в поезде, когда мы можем незнакомому человеку рассказать что-то о себе более откровенно, чем родственнику? Потому что больше ни он нас не увидит, ни мы его, а выговориться хочется. У близких есть определенные установки, взгляды. Не с кем поговорить, а говорить важно. Иногда лучше поговорить, чем проводить над собой какие-то эксперименты».
Вопрос принятия
Техник, как пережить потерю, говорят эксперты, много. При этом, как отмечает Илья Шабшин, стадии, которые мы проходим во время потери, примерно одинаковые: шок, отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие.
«Главное заключается в том, чтобы ни на какой из этих фаз не застрять, а закономерно переходить от одной к другой. Единого рецепта нет, но общее — не замыкаться в себе, общаться с людьми, которые дают эмоциональную поддержку (не советы и рекомендации, а именно понимание). Те, кто может просто рядом побыть, выслушать, чтобы можно было выговориться, поделиться, в конечном счете поплакать, — это нормально и для женщин, и для мужчин», — говорит эксперт.
Одна из техник, например, — не отправленное письмо умершему человеку, в котором можно высказать всё: от благодарности до, может быть, гнева и обиды.
«Поскольку эмоции и тело — это две части единого целого, то имеет смысл дозированная физическая активность. То есть не лежать на диване под одеялом, но и не бежать марафон, а прогуляться в красивом месте на природе», — советует Илья Шабшин.
Ольга Малинина замечает, что в работе с гореванием важно понять, что человек именно ушел из жизни, а не просто куда-то уехал.
«Когда мы принимаем этот факт, то после уже стоит пробовать перестраивать отношения: писать письма, разговаривать с человеком внутри себя, говорить о нем с близкими, пробовать представить, а чтобы он мне посоветовал бы в этой ситуации, — говорит психодраматерапевт. — Главное понять, о чем самая большая боль в этой потере».
Илья Шабшин отмечает сложность темы смерти: ум не может понять, что человек умрет, поэтому и возникает желание соприкоснуться с этим, попробовать какие-то практики — лечь в гроб, закопаться. Кто-то идет в хосписы и помогает неизлечимо больным — и это тоже про принятие смерти.
«У нас эта тема очень сложная, табуированная. До сих пор даже человеку, которому поставлен неизлечимый диагноз, говорят: «Нет, нет, всё будет хорошо, ты поправишься, не думай об этом!» В то время как на Западе человеку говорят так, как есть, чтобы он мог и подготовиться, и, может быть, сделать то, что хотел, или с кем-то поговорить. Дать ему ясную картину и право распорядиться».
