Не пугайте кенгуру: Австралия готовится к большой войне
Австралия пересматривает планы развития вооруженных сил и увеличивает военные расходы на ближайшее десятилетие. По словам премьер-министра страны, это вызвано стремительно ухудшающейся обстановкой в регионе, который может стать «эпицентром стратегического противоборства». Какие шаги планирует Страна кенгуру для защиты своих интересов — читайте в материале «Известий».
Этот год продолжает преподносить неожиданности даже в тех областях, где всё казалось стабильным. В начале июля премьер-министр Австралии и группа высокопоставленных военных представили пакет документов, касающихся изменений в области безопасности страны.
Согласно обнародованным документам, в частности, «Обновлению стратегии обороны 2020» (2020 Defence Strategic Update) и «Плану структуры вооруженных сил» (Force Structure Plan), суммарный бюджет до 2030 года составит 575 млрд австралийских долларов (AU$), или примерно $401 млрд. Из них в течение следующего десятилетия Австралия потратит на техническое перевооружение армии AU$270 млрд ($187 млрд). По сравнению с запланированной еще в 2016 году суммой в AU$195 млрд, рост серьезный — почти на треть.
В 2016 году австралийцы уже описывали основные положения своей оборонной стратегии в «Белой книге», в соответствии с которой страна развивала вооруженные силы до сих пор.
И вот — новый план, включающий значительные правки, причем не только на уровне финансов или вооружения, но самих основополагающих принципов оборонной политики Австралии. Очевидно, что для подобных действий должны быть очень веские основания. И они, согласно заявлениям военно-политического руководства страны, есть.
Быстрее, чем ожидали
По заявлению премьер-министра Австралии Скотта Моррисона, причина такой активности в оборонной сфере — сложная обстановка в регионе.
«Индо-Тихоокеанский регион становится эпицентром возрастающей стратегической конкуренции. Наш регион будет определять не только наше будущее. Более того — он будет в фокусе доминирующего глобального противостояния в нашем веке», — пояснил Моррисон.
Скотта Моррисона многие считают прагматичным консервативным лидером
Подтверждается наметившаяся ранее глобальная тенденция — сосредоточением военных и политических усилий и основной ареной борьбы станет именно Азиатско-Тихоокеанский регион.
Что именно беспокоит австралийское руководство? Прежде всего, растущая напряженность и взаимные территориальные претензии крупных государств. Актуальность проблемы как раз недавно показал пограничный конфликт между Индией и КНР. Даже если принять во внимание, что обеим странам не нужна большая война и они будут стремиться к мирному урегулированию, это всё равно повод для серьезных инвестиций в национальную оборону одних государств и для беспокойства других. Остаются неурегулированным ряд территориальных споров между странами региона, например, вокруг островов Спратли.
Моррисон упомянул и другие дестабилизирующие факторы. В частности, массовую модернизацию армий и технологическое развитие, ведущее к появлению «прорывных технологий», меняющих баланс сил в регионе. Кроме того, по мнению австралийского руководства, растет риск полноценной крупномасштабной «горячей» войны.
«Ситуация в Индо-Тихоокеанском регионе, — отметил Моррисон, — ухудшилась гораздо быстрее, чем мы прогнозировали в 2016 году». Но и это не всё. В 2020-м году влияние пандемии коронавируса распространяется на все сферы, в том числе и на безопасность.
Австралийские солдаты в Афганистане
«Правда в том, что, даже когда мы боремся с пандемией COVID дома, мы должны готовиться к «постковидному» миру, который будет беднее, опаснее и намного беспорядочнее», подчеркнул премьер-министр Австралии во время своего выступления в Академии вооруженных сил.
Учитывая в целом уже сформировавшиеся тенденции, следует признать, что опасения австралийцев вполне понятны. Долгосрочные последствия пандемии пока непрогнозируемы, но уже сейчас ясно, что общая экономическая ситуация в регионе изменилась не в лучшую сторону. В такой ситуации бездействовать просто недопустимо — можно оказаться в центре глобального противостояния XXI века без достаточных средств защиты.
Угроза с севера
Заметно, что военное руководство ведущих стран НАТО и союзников альянса всё активнее заявляет о необходимости защищать свои интересы в Азиатско-Тихоокеанском регионе, а то и переходит к конкретным действиям.
США уже готовятся к противостоянию с КНР и перестраивают Корпус морской пехоты. Активно перевооружаются Япония, Филиппины, Южная Корея и Новая Зеландия. И даже Франция обеспокоилась китайской угрозой в Новой Каледонии и Французской Полинезии.
На этом фоне действия Австралии совершенно не вызывают удивления. Как охарактеризовал ситуацию доктор Малькольм Дэйвис из Австралийского института стратегической политики, «мы должны разделить нагрузку в большей степени, чем ранее, и принять тот факт, что мы больше не можем базировать наше оборонное планирование на предположении, что во время широкомасштабного военного кризиса или периода, ведущего к войне, США автоматически будут с нами».
Моррисон представляет «Обновление стратегии обороны 2020» и «План структуры вооруженных сил»
Дэйвис призывает проявлять больше активности и развертывать военные силы страны как можно севернее. «Фактически, если мы хотим избежать крупного военного кризиса, мы должны делать больше, чем занимать оборонительную позицию. <...> Мы должны иметь возможность вывести Китай из равновесия или оказывать помощь США или другим ключевым союзникам, особенно Японии. Мы не можем быть «безбилетниками», — подчеркивает он.
Эта точка зрения и отражена в обнародованных документах. При сохранении базовых драйверов развития вооруженных сил, которые были сформулированы в «Белой книге» 2016 года, есть несколько значительных изменений.
Во-первых, как говорится в предисловии к «Обновлению стратегии обороны 2020», «Австралия сейчас сталкивается со средой, где растет стратегическое соперничество. Развитие технологий обеспечило появление новых более мощных видов вооружений, а агрессивное использование «серых» тактических приемов позволяет сдерживать применение конвенциональной военной силы». В качестве примеров действий «серой зоны» в документе приводятся как уже традиционные парамилитарные формирования, так и «экономические инструменты принуждения».
Такое повышенное внимание к технологическому аспекту может показаться странным, однако оно имеет вескую причину. Именно превосходство в технологиях было и остается краеугольным камнем австралийской оборонной политики со времен холодной войны. Инвестиции в военный «хай-тек» позволяли решать задачи обороны с помощью относительно небольших, но передовых в плане оснащения и подготовки вооруженных сил.
Согласно некоторым оценкам, расходы Пекина на НИОКР позволят КНР сравняться с США, Канадой, Великобританией, Новой Зеландией и Австралией, вместе взятыми, уже к середине-концу 2020-х.
Сам факт того, что в регионе появился новый игрок, перед которым у США и, соответственно, у Австралии уже нет решающего превосходства в военных технологиях, не может не нервировать.
Макет подводной лодки типа Attack, продемонстрированный на выставке Pacific 2019
Во-вторых, подчеркивается необходимость в большей степени полагаться на свои силы. США и региональные союзники — это прекрасно, когда они рядом и готовы помочь. Но страна должна иметь «возможность и стремление» обеспечить свои интересы и в одиночку. В том числе и с помощью военной силы.
Учитывая происходящие изменения, «Обновление стратегии обороны» формулирует три важнейшие задачи австралийской армии: формировать стратегическую среду, сдерживать действия, направленные против интересов страны, и, наконец, принимать ответные меры. В случае необходимости — применять военную силу.
Подобная позиция нуждается в подкреплении в виде конкретного «железа» — подводных лодок, кораблей, боевых самолетов и других вооружений. Что предусматривают планы?
Ударная десятилетка
Бюджет на переоснащение, запланированный в размере AU$270 млрд, будет примерно поровну поделен между всеми видами вооруженных сил Австралии. На долю военно-воздушных и космических сил придется 27%, или AU$72 млрд, флот получит 28%, или AU$75 млрд, и 20%, или AU$55 млрд, достанется сухопутным войскам. Оставшиеся 25% распределят между собой инфраструктура, кибербезопасность, информационные технологии и другие компоненты.
Доля на поддержание боеготовности армии не претерпит существенных изменений и сохранится на уровне 30–32% от общей суммы бюджета. Зато расходы на закупку новых вооружений вырастут с 34% в 2020–2021-м до 40% к 2029–2030 финансовому году. Расходы на персонал будут постепенно снижаться. Если сейчас эта статья расходов составляет 32%, то через 10 лет она запланирована на уровне 26%.
Распределение оборонных бюджетов на период с 2020 по 2030 год
Австралийцы осознают пределы своих возможностей в борьбе со странами-тяжеловесами, особенно если предстоит противостояние один на один. Отсюда повышенное внимание к «дистанционным» видам вооружений, таким как ударное ракетное вооружение, автоматизированные системы и инструменты кибервойны. В последнем случае армия рассчитывает получить наступательные возможности в киберсреде.
В «списке покупок» можно отметить несколько наиболее значимых. А именно, планы развития систем противовоздушной и противоракетной обороны, закупку ракет «воздух–земля» и «воздух–воздух». Также министром обороны Австралии Линдой Рейнольдс было подтверждено приобретение неизвестного количества противокорабельных ракет большой дальности AGM-158C LRASM. В будущем возможна разработка гиперзвукового оружия.
Планируется дальнейшее развитие оперативной радиолокационной сети Jindalee, прикрывающей восточное побережье страны. Флот в перспективе получит некую «интегрированную систему подводного наблюдения».
ВВС продолжит развивать «двухкомпонентный» парк из самолетов EA-18G Growler и F-35A Lightning II. У ВМС основными программами остается постройка 12 больших неатомных субмарин типа Attack и девяти фрегатов типа Hunter. К середине 2030-х заявлено начало работ по перспективному эсминцу, впрочем, такой горизонт планирования, учитывая обстоятельства, великоват.
Сухопутные силы не отстают от общего тренда. На ракетное вооружение и артиллерию, включая два полка самоходных гаубиц, будет выделено от AU$7,7 до AU$11,6 млрд. Помимо этого, армия меняет всю боевую и вспомогательную технику от внедорожников до, в перспективе, танков M1A1 Abrams. Надо отметить, что в последние годы обозначилась тенденция покупать бронетехнику немецкого производства. Австралийцы уже пользуются семейством машин Mercedes-Benz G-Wagen, грузовиками MAN и многоцелевыми бронированными машинами на платформе Boxer. На очереди приобретение новых БМП, где будут конкурировать немецкая KF41 Lynx и южнокорейская AS21 Redback. Можно не сомневаться, что, когда дело дойдет до замены или модернизации танков, немецкие концерны будут наготове.
Часики тикают
К настоящему времени оформились два положения, которые в значительной мере будут определять западную внешнюю политику и оборонную стратегию как минимум в ближайшем десятилетии.
Первое — мир перешел в новую фазу, где вполне вероятен крупномасштабный конфликт между ведущими мировыми державами. Этот факт уже осознается руководством многих стран и включается в долгосрочное планирование.
Второе — главный «дестабилизатор» и наиболее вероятный противник называется вполне четко — это Китай. Больше никаких фигур умолчания и эвфемизмов, вроде «борьбы со всемирным терроризмом».
HMAS Канберра
Так считают в Канберре, но Австралия в подобных оценках не одинока. Мнение, что Китай является потенциальным источником широкомасштабного конфликта, это весьма распространенная точка зрения, стремительно набирающая популярность.
В последние месяцы эта позиция открыто звучит в западных политических и военных кругах. Правда, пока не на высшем уровне. Одной из причин такого обострения является, опять же, пандемия COVID-19. Главным виновником которой многие видят Китай: к нему выдвигаются претензии в преступном бездействии в ноябре-декабре 2019 года, от него хотят как минимум компенсаций за понесенный национальными экономиками ущерб.
Между тем для Азиатско-Тихоокеанского региона основные экономические и политические последствия пандемии еще впереди. Ситуация неопределенная, стоит заранее подготовиться к наихудшему сценарию и делать это без промедления. «У нас нет такой роскоши, как время», — говорит профессор Стефан Фрюлинг из Австралийского национального университета. — Время объявлять стратегическое предупреждение было скорее в 2009 году, а не в 2019-м».
