В одной из больниц штата Вирджиния 27 мая скончался Збигнев Бжезинский — один из главных идеологов и творцов современной американской внешней политики. Вместе с Бжезинским в историю ушла целая эпоха холодных войн и горячих конфликтов, стержнем которой стал принцип непримиримого противостояния двух глобальных идей, двух концепций политического устройства мира — западного либерального капитализма и коммунизма. Первой идее Бжезинский всю жизнь верно и преданно служил, отстаивая идеалы американской демократии перед внешними и внутренними врагами. Вторую идею — коммунизм — Бжезинский всю жизнь люто ненавидел, считая высшей целью своего существования «крестовый поход» против Советского Союза. Его одержимость, подпитываемая генетически въевшейся ненавистью ко всему советскому, в конечном итоге сделала свое дело: на его глазах СССР прекратил свое существование и распался на множество независимых государств, сразу погрузившихся в пучину гражданских войн.
Но для Збигнева Бжезинского с гибелью советской империи его «личная война» не закончилась: в его «глобальной шахматной партии» место ушедшего в историю СССР заняла Россия, а место стран социалистического лагеря — внутренние враги, идущие на сближение с ней путем предательства национальных интересов Соединенных Штатов и самой американской идеи свободы и демократии. К таким национал-предателям Збигнев Бжезинский в последний год жизни активно причислял и Дональда Трампа.
Пика своей карьеры Бжезинский — сын польского дипломата, отказавшегося возвращаться на родину сначала в связи с нападением нацистской Германии на Польшу в сентябре 1939 года, а затем и в связи с установлением в освобожденной советскими войсками Польше коммунистического режима, — достиг, работая в команде Джимми Картера помощником по иностранным делам, а затем и советником по национальной безопасности. В окружении Картера Бжезинский был типичным ястребом-алармистом, отличавшимся всегда крайне жесткой и непримиримой позицией: он активно поддерживал войну во Вьетнаме, выступал за отправку американского спецназа в Тегеран для освобождения американских заложников, захваченных в здании американского посольства в 1979 году (операция «Орлиный коготь», закончившаяся провалом), требовал изоляции Советского Союза всеми доступными средствами, в том числе путем инициации по его периметру множественных вооруженных конфликтов.
В его активе 17 лет руководства Институтом проблем коммунизма в Колумбийском университете, формирование (совместно с Рокфеллером) ключевых структур наднационального «мирового правительства» («Трехсторонней комиссии» и «Бильдербергского клуба»), прорыв в отношениях США с Китаем, наступивший в 1978 году благодаря незапланированному «челночному» броску Бжезинского в Пекин, фактическая ликвидация социалистического лагеря в Центральной и Восточной Европе, первые цветные революции 1989 года, демонтировавшие социалистические режимы в Чехословакии, Венгрии, ГДР, Румынии и родной для Збигнева Польше.
Бжезинский был среди тех, кто готовил «Солидарность» к восстанию против власти Войцеха Ярузельского, к государственному перевороту, поставившему точку в истории Польской Народной Республики.
Однако большинство из нас знает Бжезинского прежде всего как автора знаменитого бестселлера «Великая шахматная доска».
В своей политической исповеди, «Великой шахматной доске», увидевшей свет в 1997 году, Бжезинский, уже находясь на закате карьеры, пытается облечь историю своей борьбы с ненавистным советским режимом и другими противниками в рамки образной политико-философской концепции, заимствованной, вероятно, у Шекспира. В отличие от своего великого предшественника, считавшего, что «весь мир — театр, а люди в нем — актеры», современный мир видится Бжезинскому в виде огромной шахматной доски, а люди и государства — фигурами. При этом всегда существует внешняя сила, которая эти фигуры переставляет (сами они не самостоятельны), и таких сил всегда две. Бжезинский, считая себя творцом шахматной партии, с большой любовью расставляет по клеткам политиков, губернаторов, президентов, которых он консультировал, и лидеров иностранных государств, попадавших хоть раз под его влияние. Их амбиции, стремления, мотивы для Бжезинского — это всего лишь элементы большой азартной игры, предмет манипулирования ради достижения одной единственной цели — личной власти автора шахматной партии над расставленными на поле фигурами. Причем власти абсолютной.
Однако молодая поросль американских политиков в нулевых довольно быстро оттеснила Бжезинского на обочину: его стали рассматривать как реликт давно ушедшей эпохи. В 2003 году Бжезинский активно протестовал против вторжения США в Ирак (против начала второй иракской войны), его не послушали. В ответ он обрушился с убийственной критикой на всех последующих президентов, требуя от них прекратить совершать ошибки, ведущие к катастрофическому падению авторитета Соединенных Штатов и закату их величия. Его вежливо слушали, но и только. В 2014 году он требовал от Вашингтона отказаться от планов вхождения Украины в НАТО. Это сделало Збигнева снова объектом внимания СМИ, но лишь на короткое время.
Всю свою жизнь Збигнев Бжезинский посвятил борьбе. Его вендетта с Советским Союзом завершилась гибелью советской империи, в которую он успел внести свой неоспоримый вклад. Затем место Союза в его «личной войне» заняла Россия, которой потребовалось 10 лет только на то, чтобы встать с колен. Но она встала, и Бжезинский увидел и осознал, что дело всей его жизни — это, на самом деле, всего лишь бесконечная гонка за миражом, рисующим смутные образы шахматных фигур, замерших в эндшпиле на расплывающихся черно-белых клетках «Великой шахматной доски». Всю жизнь Бжезинский гнался за этим миражом, стремясь завершить партию, и главной движущей силой его гонки была ненависть. Теперь партию будут играть уже без него. И без ненависти, ставшей следствием травмы, полученной в раннем подростковом возрасте.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
