Операция «Перемещение»

Бурная выдалась в этом году весна в медиапространстве: информационные грозы и разлив фейковых рек затмили событие, которое, без всякого преувеличения, можно назвать уникальным. Не то чтобы оно затерялось, скорее, прозвучало где-то «на втором плане», как не имеющее отношения к тем насущным проблемам, с которыми большинству приходится сталкиваться ежедневно. Впрочем, в истории уже не раз случалось, что судьбоносные события начинали оценивать и осмысливать только спустя много лет после свершившегося…

Случилось вот что. 17 марта двенадцать украинских заключенных, находившихся в местах лишения свободы на территории Российской Федерации, были перемещены на Украину. Казалось бы, ничего особенного: нередко страны передают «чужих» граждан для отбытия наказания, так сказать, «по месту жительства». Но этот случай — особый. Настолько, что пришлось применить специальный термин — «перемещены». Не «переданы».

Началось всё в мае прошлого года. Во время посещения СИЗО № 1 в Симферополе ко мне обратились несколько заключенных с просьбой помочь им отбыть оставшийся срок наказания на Украине, гражданами которой они являлись. Дело в том, что они были осуждены за преступления, совершенные на территории Украины, приговор выносил украинский суд и отбывали наказание они в Крыму (тогда — территории Украины). Потом грянула «крымская весна», полуостров вернулся в состав России, а заключенные оказались в своеобразной правовой ловушке. Выпустить их нельзя, передать украинской стороне невозможно. Ведь государство не признает Крым территорией России. Они оказались отрезаны от родных и близких, ведь за посещение Крыма по законам Украины грозит тюрьма.

Честно говоря, когда мы только начинали изучать эту проблему, я даже не представляла, насколько сложно будет ее решить. Но недаром говорят, что дорога начинается с первого шага. Таким шагом стала встреча с уполномоченным по правам человека Верховной рады Украины Валерией Лутковской.

Встретились мы на нейтральной территории — в Минске. Хоть и не сразу, но удалось установить хороший рабочий контакт. Договорились о том, что права человека превыше политики. На основе этого и начали работать.

Не буду подробно останавливаться на технических деталях. Скажу только, что если бы не поддержка президента России Владимира Путина, не активное содействие МИД России, Минюста России, Генпрокуратуры России, ФСБ России, Федеральной службы исполнения наказаний, равно как и без огромной помощи заместителя председателя правительства РФ Дмитрия Козака, исполнить задуманное было бы невозможно.

Почти год шли согласования. И вот настал день 17 марта 2017 года. Мы специально не анонсировали это событие для СМИ: всё висело буквально на волоске. Ведь даже саму процедуру не называли «передачей». Только «перемещением». В Белгороде, перед тем как ехать к границе, мне удалось встретиться с теми, кто, так сказать, «перемещался». Спрашивала об условиях содержания, как кормили, о претензиях. Ответы были однообразные, но вполне искренние: «Претензий нет, кормили хорошо». Вполне закономерно: СИЗО действительно современный, чистый и, если можно применить это определение к месту лишения свободы, благоустроенный. Удивили слова, сказанные несколькими заключенными про начальника следственного изолятора: «человечище… батя…». Как говорил один из героев Островского: «Это дорогого стоит…» Хотели ли заключенные остаться в России? Возможно. Ответ на мой прямой вопрос был осторожным: «Понимаете, там у нас семьи… будут навещать. Сюда же сложно…» Что ж, люди сделали свой добровольный выбор, ради которого мы с моей украинской коллегой работали почти год.

Сама процедура перемещения прошла быстро и четко. На площадке между нашим пунктом пограничного перехода Нехотеевкой и украинским — Гоптовкой остановились автозаки. Из рук в руки — документы, из машины в машину — заключенные. Затих шум моторов и лай служебных псов. Сделано. Всем спасибо.

Однако это еще не конец. Перемещение — только следствие, промежуточный результат. Главное в том, что впервые уполномоченным по правам человека двух стран удалось установить своеобразный «гуманитарный коридор». Мы не могли передать людей по закону, но переместили их по справедливости. Тем самым показав, что права человека — важнее всего. Важнее политических разногласий, экономических и медийных войн, территориальных споров и толкования законов. Оказалось, что если есть четкая уверенность в справедливости твоей миссии, то невозможное возможно.

Важно и то, что удалось показать: государства, находящиеся, мягко говоря, не в самых лучших отношениях, на основе приоритета соблюдения прав человека способны найти компромисс. Был создан прецедент, наглядно показывающий, что усилия гражданского общества при поддержке властных структур, которые направлены на защиту прав и свобод человека, способны достигать результата даже там, где бессильны юридические процедуры. Очень надеюсь, что теперь многие непростые проблемы во взаимоотношениях наших стран станет решать намного легче.

Великий философ Иммануил Кант сказал: «Когда справедливость исчезает, то не остается ничего, что могло бы придать ценность жизни людей». Горжусь тем, что институт уполномоченного по правам человека еще раз доказал свою полезность. Ведь он может апеллировать к справедливости, которая в нашей стране уважается больше закона. А еще хочется верить, что этот день — 17 марта — станет точкой отсчета «эры справедливости».

А если так, то у нас есть шанс дожить и до «эры милосердия».

Автор — уполномоченный по правам человека в РФ