Южнокорейский бизнес ответит за размещение ПРО США

На этой неделе в Южную Корею были поставлены первые части американского мобильного противоракетного комплекса дальнего перехвата THAAD. Против его размещения резко выступают Китай и Россия, которые считают, что он не столько направлен на перехват северокорейских ракет, сколько является мерой сдерживания военных потенциалов. Пекин, уже неофициально прибегнувший к ряду санкций против Сеула, судя по всему, готовит новые меры возмездия. Москве, не имеющей особого влияния на южнокорейскую экономику, очевидно, остается ограничиться символическим протестом.

Официально система THAAD, включающая в общей сложности 48 перехватчиков, радар подсветки цели Х-диапазона, шесть мобильных пусковых установок и пункт управления, направлена на защиту южнокорейской территории от ракет, которые всё активнее запускает в нарушение международного права Пхеньян.

Первые части этой американской системы, которая должна заработать к концу этого года, были доставлены на американскую военно-воздушную базу Осан в 70 км от Сеула вечером 6 марта. А утром того же дня Северная Корея запустила четыре ракеты в сторону Японского моря, лишь добавив мировому сообществу оснований рассматривать КНДР как реальную угрозу региональной безопасности.

Китай и Россия, признавая очевидные риски в связи с пусками северокорейских ракет, одновременно видят в американской системе ПРО в регионе угрозу собственной безопасности.

— Даже если бы THAAD и был нацелен на Китай и Россию, он смог бы сработать только в случае запуска этими странами ракет малой или средней дальности в сторону Южной Кореи. Перехватчики THAAD не могут поразить китайскую или российскую ракету в случае, если они летят в другом направлении, например, в сторону США, — сказал «Известиям» американский эксперт Ричард Вайц, возглавляющий Центр военно-политического анализа в The Hudson Institute.

В схожем ключе не первые месяцы высказываются и политики из США и Республики Корея, но тщетно: Китай такие заявления не только не убеждают, но и заставляют вести собственную «оборонительную» политику против Сеула.

То, что THAAD рано или поздно доберется до Южной Кореи, стало понятно еще летом прошлого года. Однако в Пекине до последнего рассчитывали, что решению может быть дан задний ход. Во-первых, в Южной Корее прошли массовые протесты граждан, опасающихся, что размещение системы ПРО превратит их самих в мишень для северокорейцев. Во-вторых, в стране начался серьезный политический кризис из-за импичмента южнокорейского президента. И наконец, неопределенности добавляли противоречивые заявления президента США Дональда Трампа.

Но продолжая надеяться на мир, китайцы готовились и к войне. На прошлой неделе официальное китайское информагентство «Синьхуа» выступило с комментарием, пригрозив «серьезными последствиями» южнокорейской корпорации Lotte, которая в конце февраля согласилась предоставить принадлежащий ей участок земли под размещение THAAD.

— Скорее всего, это только начало. Вероятнее всего, китайцы вытеснят компанию Lotte со своего рынка административно-полицейскими мерами. Это как минимум. Возможно, будут приняты меры против корейского импорта в Китай, причем меры будут приниматься не прямо, а под видом борьбы с какими-то техническими нарушениями, — предположил в разговоре с «Известиями» эксперт сеульского университета Кунмин Андрей Ланьков.

Эксперт отметил, что подобные действия Пекина создают очень опасный прецедент.

— Китайцы показывают впервые возможности использовать более чем влиятельное положение в мировой экономике для выкручивания рук и продавливания своих идей, — сказал Андрей Ланьков.

Уже сейчас в СМИ появляются спекуляции, что помимо корпорации Lotte, чей сайт недавно подвергся атаке китайских хакеров, под удар могут попасть мобильные телефоны и автомобили южнокорейского производства.

Осенью, только разминаясь перед «войной» с Сеулом, Пекин ввел неофициальный запрет на демонстрацию на китайском телевидении крайне популярных южнокорейских сериалов и инициировал еще целый ряд запретительных мер, больно задевших развлекательную индустрию соседей.

А в начале марта Китай ввел неофициальный, но обязательный к исполнению всеми туркомпаниями запрет на групповые туры китайских граждан в Южную Корею. По данным Корейской организации туризма, в прошлом году Республику Корея посетили свыше 8 млн китайских туристов, а это почти половина всех иностранцев, приезжающих в страну с туристическими целями. Вклад побывавших в Корее только в рамках групповых туров китайцев в туристическую отрасль соседей составил в 2016 году $7,3 млрд, или 0,5% ВВП этой страны.

Логично, что даже небольшое падение турпотока китайцев станет ощутимым ударом для южнокорейской экономики.

Россия, устами МИДа не единожды призывавшая Сеул отказаться от наращивания потенциала азиатско-тихоокеанского сегмента глобальной ПРО, заявляя, что это «ведет к подрыву сложившихся стратегических балансов как в АТР, так и за его пределами», в отличие от Китая, никогда даже не намекала о возможном возмездии в случае, если THAAD все-таки появится вблизи российского Дальнего Востока.

Источник в МИД Республики Корея заверил «Известия», что вопроса о каких-либо ответных мерах против начала размещения этого комплекса Москва не поднимала — ни в прошлом, ни на этой неделе.

По мнению Андрея Ланькова, из-за невысокой степени взаимосвязанности южнокорейской и российской экономик никакого эффективного влияния гипотетические российские санкции — в отличие от китайских — на Сеул всё равно не окажут, зато запросто испортят двусторонние отношения.

— Россия не имеет такой возможности влиять на экономику Южной Кореи, как Китай. То, что Россия продает в Корею, они смогут купить и в других местах, а торговля Южной Кореи с Китаем примерно в 10 раз больше ее торговли с Россией, — отметил Андрей Ланьков.

Заметно уступает Россия Китаю и по «экспорту» туристов: по данным Ассоциации туроператоров РФ, в 2016 году Южную Корею посетили 234 тыс. россиян.