Появление в Москве президента Словении Борута Пахора оказалось удивительно своевременным. Трудно найти на пространстве Евросоюза еще одну страну, кроме Словении, с которой на протяжении последних двух десятков лет у России сохранялись не только исключительно доброжелательные, но и вполне откровенные отношения. Иными словами, в критически важный момент формирования новой структуры международных отношений у президента России появился наиболее вменяемый собеседник из Европы.
Это позволило двум президентам сосредоточиться не столько на двусторонних отношениях, где как раз особых проблем нет, если оставить за скобками проблему санкций, сколько на том, чтобы еще раз сравнить позиции Москвы и Брюсселя в преддверии неминуемой американо-европейской дипломатической схватки, которая, судя по предварительной информационной подготовке, весьма схожа по размаху с полноценной информационной войной.
Владимир Путин, ориентируясь на то, что геополитическая пауза, связанная с выходом Дональда Трампа на мировую политическую арену, завершается, не мог не воспользоваться возможностью, предоставляемой визитом президента Словении, чтобы не подтвердить готовность Москвы к диалогу с Вашингтоном: «Мы исходим из того, — предположил Владимир Путин, — что американская сторона должна сформировать окончательно свою команду, должна определиться с тем… кто и по каким направлениям будет вести диалог с нами». То, что диалог будет, сомнений нет, но в нем трудно будет достичь какого-то результата при условии сохранения санкций против России, на что обратил внимание президент России: «санкции, конечно, мешают».
Однако не всё так однозначно, и детали здесь играют важнейшую роль, что и проявилось в очень осторожной позиции президента Словении. Естественно, Борут Пахор, как лидер одной из стран Евросоюза, вынужден сочетать национальные интересы с задачей отстаивания общей внешнеполитической позиции Евросоюза, который, в свою очередь, стоит за сохранение антироссийских санкций.
Отсюда и «намеки» президента Словении: «…После разрешения кризиса на Украине будут восстановлены нормальные условия для сотрудничества между Евросоюзом и Российской Федерацией». Но в каком формате должен «разрешиться» украинский кризис в понимании ЕС, на пресс-конференции не акцентировалось.
Между тем этот вопрос носит принципиальный характер и непосредственно связан с перспективой формирования новой российско-американской переговорной площадки.
Буквально через сутки после совместной пресс-конференции Владимира Путина и Борута Пахора верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини, выступая в Атлантическом совете в Вашингтоне, заверила политические элиты США, что Евросоюз проявит единство в отношении сохранения санкций против России: «Я думаю, европейцы продолжат оставаться едиными по этому вопросу. Не знаю, будут ли едиными американцы, но европейцы будут». Понятно, что жесткая позиция ЕС ограничивает политический маневр Москвы на западном направлении.
Более того, Федерика Могерини смогла сказать то, что не высказал публично в Москве президент Словении: «Я хочу прояснить, санкции для нас не являются лишь политикой. Для нас это инструмент давления и достижения результата, который состоит не в том, чтобы поддерживать санкции, для нас результат заключается в урегулировании конфликта на Украине». Иными словами, Евросоюз намерен и дальше «регулировать» украинский кризис антироссийскими санкциями, т.е. Брюссель ждет от Москвы односторонних уступок в пользу Киева.
Федерика Могерини, оказавшись в Вашингтоне в роли провокатора-разведчика, пытаясь навязать данную точку зрения администрации Дональда Трампа и, видимо, понимая, что российская тема станет важнейшей уже в американо-европейском диалоге, попыталась зафиксировать «границы», предложив США не вмешиваться в европейские дела в том же формате, как Брюссель не мешает Трампу проводить свою политику у себя дома. Россия, судя по напору Федерики Могерини, остается в сфере влияния Евросоюза.
Однако учитывая, что Россия остается важнейшим элементом формирующейся новой глобальной повестки дня, руководство США вряд ли пойдет на передел мира по-европейски. Более того, пока диалог между Вашингтоном и Брюсселем больше похож на артиллерийские обстрелы позиций друг друга.
В частности, Дональд Трамп, сделав в свое время пробный «выпад» в адрес Ангелы Меркель и жестко раскритиковав миграционную политику Германии, в первый же день нахождения на посту президента нанес Евросоюзу еще один удар, подписав указ о выходе США из Транстихоокеанского партнерства, чем заодно поставил крест на его атлантическом варианте, столь милом сердцу канцлера ФРГ.
Не может не беспокоить Брюссель и тот факт, что Белый дом активно сколачивает собственную международную коалицию, куда Канада уже фактически попала по умолчанию, а с Великобританией, не спеша и не без препятствий формирующей свою стартовую позицию по выходу из ЕС, Трамп готовится войти в почти союзнические отношения. Этим геополитическая активность Вашингтона не исчерпывается. Попутно подтвержден союз с Японией.
Объединенная Европа ощущает, что у нее на западном направлении собирается всё более осязаемый англосаксонский фронт.
У Евросоюза и НАТО имеется еще и доморощенный «восточный фронт» в лице России, против которой за последние годы был использован рекордный объем политического, информационного и экономического, включая санкционное, давления. За три недели своего президентства новый хозяин Белого дома успел стать серьезной головной болью не только для лидеров Евросоюза, но для стран Центральной Европы, политические элиты которых, напуганные дружественным тоном Трампа по отношению к России, оказались дезориентированными. Необходимо отметить, что руководство Польши, Литвы и Эстонии десятилетиями позиционируя себя в качестве последнего «окопа» перед «неминуемым» нападением России, вдруг почувствовали себя брошенными и обманутыми. НАТО, на силу и защиту которого в Варшаве, Вильнюсе и Таллине едва не молились, по словам 45-го президента США, давно «устарело». Европейская политика изоляции России провалилась?
В этом смысле предложение Борута Пахора провести в столице Словении первую встречу президентов России и США носит не только символический характер. Стоит напомнить, что в 2001 году в Любляне состоялась первая встреча Владимира Путина и Джорджа Буша. Для Брюсселя политически важно, чтобы российско-американский саммит состоялся на территории Евросоюза.
Автор — заместитель декана факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ
