Пространное интервью избранного президента США Дональда Трампа накануне его инаугурации британскому и немецкому изданиям «Таймс» и «Бильд» наделало много шума. Победитель американской президентской гонки прошелся по целому ряду острых международных вопросов и практически по каждому предложил свои оригинальные рецепты оздоровления ситуации как в Европе, так и на Ближнем Востоке, в том числе и в отношениях с Россией. Наибольшее внимание обозревателей привлекла его идея об отмене антироссийских санкций в обмен на сокращение ядерных арсеналов.
«С одной стороны, я считаю, что ядерного оружия должно быть намного меньше и его нужно значительно сокращать, — цитируют Трампа информационные агентства. — Но есть санкции, от которых Россия в данный момент серьезно страдает». «Но я думаю, можно что-то сделать, чтобы многие извлекли выгоду», — добавил избранный президент США, не конкретизируя, правда, как именно он намерен увязать эти два вопроса.
То, что вопрос санкций и вопрос сокращения и ограничения ядерных вооружений (стратегических и тактических) — две большие разницы, как говорят в Одессе, видимо, ясно не только специалистам в области экономики и безопасности. Объединять их, конечно, можно, но чисто в риторическом плане. Хотя, наверное, и с точки зрения бизнеса. Мол, у меня есть нечто, у тебя тоже есть нечто, давай поменяемся. Это, как в знаменитой песне середины прошлого века, «махнем, не глядя, как на фронте говорят». Иногда в таком обмене можно сильно просчитаться — получить огрызок карандаша против наручных часов. Поэтому бизнес-идеи бизнес-идеями, а переговоры по таким чувствительным, в первую очередь для нашей страны, проблемам, как сокращение ядерных вооружений, — дело очень серьезное, ответственное и долговременное — и на санкции, на взгляд автора, не размениваются. Почему?
Поясню. Для нашей страны стратегическое и тактическое ядерное вооружение — гарантия ее суверенитета и безопасности, средство сдерживания любого потенциального агрессора, в том числе и того, который проводит масштабные мероприятия по устрашению России, перебрасывая к нашим западным границам американскую тяжелую бронированную технику, создавая на наших рубежах наступательную инфраструктуру, размещая там пункты управления, системы противоракетной обороны, самолеты, способные нести к цели американские атомные бомбы, ощупывая наши приграничные области локаторами своих разведывательных «боингов», проводя на этих землях и в морских акваториях бесчисленное количество тактических и оперативно-тактических учений, приближая к нашим территориальным водам корабли с крылатыми ракетами большой дальности, нацеленными на наши ракетные шахты...
Для США ядерное оружие, тем более стратегическое, скорее обуза, чем защита. Нападать на них никто не собирается, знают они. Два океана, которые омывают их берега, — надежная защита от любой экспансии. А вооруженные силы, обладающие самым большим финансовым обеспечением в мире, как и самым современным вооружением, сотни военных баз, разбросанных по всему миру, и одиннадцать авианосных ударных групп — почти полная дополнительная гарантия неуязвимости страны. Если бы не было таких государств, как Россия и Китай.
Но в Вашингтоне понимают, что ни Москва, ни Пекин Соединенным Штатам не угрожают и угрожать не собираются. Хотя ракеты с ядерными боеголовками, которые есть у одних и у других, их все же беспокоят. Американцам ядерное оружие практически не нужно, его нельзя применить на поле боя. Лучше иметь высокоточные ракеты, в том числе и стратегические, которые по своей эффективности не уступают ядерным. Хотя и не оставляют после себя радиоактивной пустыни и не обладают таким психологическим воздействием на противника, как атомное оружие. Поэтому США и меняют свои ядерные ракеты на высокоточные. И на земле, и на подводных лодках, и на надводных кораблях, и на стратегических бомбардировщиках. Очень хотят втянуть в этот процесс Россию, тем более что для Москвы это будет очень затратной и даже в чем-то разорительной гонкой вооружений. Нужно нам это? Вряд ли.
Но вот вопрос: те 700 носителей стратегического ядерного вооружения, которые у нас должны остаться на боевых позициях после выполнения Пражского договора (2020 год), и 1550 боеголовок на них — это минимум или максимум для обеспечения гарантированного сдерживания вероятного агрессора? У специалистов однозначного ответа на этот вопрос нет. Знаю очень уважаемых экспертов с академическими званиями, которые считают такое количество носителей и боеголовок излишним, допускают сокращение их до 1000 головных частей и до 500 ракет. Официальные должностные лица страны с такой позицией не согласны. Считалось и считается, что такие сокращения в условиях санкций, развертывания на наших границах ударной инфраструктуры НАТО и США, в том числе и систем ПРО, где в пусковые установки противоракет можно загрузить «Томагавки», размещения в Европе американского тактического ядерного оружия недопустимы. Тем более если к процессу сокращения и ограничения ядерных вооружений не будут привлечены другие ядерные державы. Например, Великобритания, Франция, Китай...
Означает ли это, что мы заранее не согласны с Дональдом Трампом ни на какие размены и переговоры по сокращению и ограничению стратегических ядерных вооружений? Нет, не означает. Такая позиция российского руководства была заявлена на подобные или схожие инициативы Барака Обамы, который привел российско-американские отношения к тому результату, который мы наблюдаем сегодня. Не исключено, что во время правления Дональда Трампа, о котором в Кремле будут судить не по словам, а по его конкретным делам, в этой категорической позиции что-то изменится. Не будем забегать вперед.
По крайней мере многие заявления избранного президента США Дональда Трампа внимательно изучают и анализируют не только журналисты и военные эксперты, но, надо думать, и в Кремле. Некоторые из них действительно представляются неординарными, интересными и, как принято сейчас говорить, креативными. Но на словах политику построить нельзя, тем более в столь чувствительной области, как безопасность страны и сдерживание возможного агрессора.
В любом случае по этим проблемам предстоят очень серьезные и длительные переговоры. Что-то подсказывает мне, что переход Анатолия Антонова, нашего самого видного специалиста в области переговоров по сокращению и ограничению стратегических вооружений, из Министерства обороны в Министерство иностранных дел произошел не просто так. И хотя бизнес есть бизнес, разменять втемную — баш на баш — санкции на ракеты и боеголовки не получится.
Автор — военный обозреватель ТАСС, полковник в отставке
