Сергей Шубенков: «Макларен уже не скажет ничего нового» | Статьи

25-летний российский спринтер Сергей Шубенков, не допущенный на Олимпиаду в Рио из-за санкций Международной ассоциации легкоатлетических федераций (ИААФ), не верит, что один из главных инициаторов допингового скандала Ричард Макларен сообщит во второй части своего доклада что-то новое. Чемпион, которому прочили золото Игр 2016 года, уверен: новых сенсаций от Макларена ждать уже не стоит.

Сергей Шубенков, специализирующийся в беге на 60 м и 110 м с барьерами, стал одним из главных спортивных героев 2015 года — россиянин выиграл мировое первенство в Пекине и автоматически получил статус главного претендента на олимпийское золото Рио. Однако решение арбитров CAS разрушило планы атлета — на волне допинговых скандалов Сергея Шубенкова в числе остальных российских легкоатлетов не пустили на главные старты четырехлетия.

Корреспондент «Известий» встретился с Сергеем и поговорил с ним о тренировочном процессе, предстоящих выборах во Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА), надежде на допуск к чемпионату мира 2017 года в Лондоне и судебных тяжбах с Международной ассоциацией легкоатлетических федераций (ИААФ).

— Прежде всего, хотелось бы расспросить о вашем тренировочном процессе. Где, как и в каких объемах вы сейчас занимаетесь?

— Прошедшую неделю тренировался где придется (смеется). Но вообще, конечно, я уже приступил к тренировкам в Барнауле. Вальяжно, потихоньку втягиваюсь в тренировочный процесс. В течение декабря буду постепенно увеличивать объемы занятий. По традиции зимние старты я пропущу, а уже к лету планирую набрать оптимальную форму.

— Как обстоят дела с манежем, который вы, как сообщалось ранее, хотите отстроить в Барнауле?

— Я хочу всего лишь залатать одну дыру на крыше, на которую нет денег. Хотя вообще, конечно, требуется капитальный ремонт всей кровли. Дела с манежем, откровенно говоря, идут неважно. Как только прошли Олимпийские игры и наступила осень, в легкой атлетике началась небольшая спячка. И международная федерация взяла паузу, и в нашей федерации идут выборы, реструктуризация, определение дальнейшей стратегии. Соответственно, сопутствующие дела тоже, конечно, не остановились, но завязли. А отстроить новый манеж — идея хорошая. Но не знаю, насколько это сейчас реально.

— Как вы отнеслись к тому, что ИААФ вновь продлила отстранение ВФЛА?

— Честно говоря, я перестал следить за всей этой историей уже с осени — слишком нервным было у меня лето. Сейчас хочу от всего этого отойти и спокойно готовиться к соревнованиям.

— Вы упомянули, что в ВФЛА грядут выборы. Чего вы от них ждете?

— Моя функция как спортсмена остается прежней при любом президенте федерации. Хотя, если говорить о том, насколько часто мне приходится контактировать с руководством, то я приведу пример. За 2016 год, который мы еще будем называть «тот самый 2016-й», я разговаривал с начальством столько раз, сколько не общался за все годы моей карьеры вместе взятые. Это, наверное, признак того, что что-то шло не так.

— С новым президентом у ВФЛА получится вернуться в состав ИААФ до чемпионата мира в Лондоне, который пройдет в августе 2017 года?

— От нашей федерации тут не так много зависит. Всё зависит от ИААФ. Если упростить, то все сводится вот к чему: если захотят — допустят, не захотят — не допустят. Я предсказать это не берусь.

— В день выборов президента ВФЛА будет опубликована вторая часть доклада Ричарда Макларена. Ждете сюрпризов?

— Ключевую идею он уже изложил, а дальше будет расследование конкретно по спортсменам. У него длинный список атлетов, и, наверное, во второй части доклада Макларен будет говорить, кто и что сделал. Не знаю, что еще он должен изложить 9 декабря, чтобы это стало сенсацией. Я скептически отношусь к этому и думаю, что ничего нового он не расскажет.

— Летом вы говорили, что инициируете судебные тяжбы с ИААФ из-за отстранения вас от Олимпиады-2016. Как продвигается этот процесс?

— Ничего не вышло. С правовой и юридической точек зрения ИААФ сделала всё просто безупречно. Там невозможно подкопаться, ни одна судебная инстанция не признает нарушения с их стороны. В лучшем случае, что тоже крайне маловероятно, мы покроем затраты на судебные процедуры. То есть в моем случае судиться оказалось бесперспективно, безнадежно и бесполезно.

— А компенсацию от фонда поддержки олимпийцев вы уже получили?

— Я предпочитаю называть это поощрением за проделанную работу. Всё дали, как и обещали, — 4 млн рублей.

— Почти вся Россия следила за битвой шахматистов Сергея Карякина и Магнуса Карлсена. Вы наблюдали за этим противостоянием?

— За самими партиями я не следил, но регулярно смотрел новости об этом. Я восхищаюсь этими людьми. Вот вы меня спросили, и у меня даже мурашки пошли. Это, конечно, серьезное испытание силы воли. Я бы, наверное, так не смог. У меня-то 13 секунд — и все. А здесь столько партий подряд, а потом еще и тай-брейки.

Подписывайтесь на наш канал «Известия СПОРТ» в Twitter и Instagram.