Placebo помянули Дэвида Боуи
Лондонские альтернативщики и дети банкиров с бельгийско-шведской родословной Брайан Молко и Стефан Олсдал приезжают в Россию с такой регулярностью, что впору сказать: они выросли на наших глазах. Из андрогинных юношей с жеманными манерами, хорошо конвертируемой болезненной лирикой и непрогнозируемыми поступками они превратились в успешных мужчин на пятом десятке с солидной творческой биографией. Ее-то они и «пересказывают» в ходе нынешнего юбилейного евротура Placebo.
Чего только не происходило с группой в России, куда она впервые наведалась 15 лет назад. Была и отмена концерта, и сворачивание выступления после нескольких песен, и объявление о дополнительном сольнике прямо по ходу гастролей. Молко настолько вжился в местную среду, что «спасибо» и еще несколько слов по-русски произносит теперь почти без акцента. В «Олимпийском» он демонстрировал это не раз.
25 номеров с двумя «бисовыми» выходами — это, надо заметить, немало. А плотный аншлаг на стадионном танцполе — уверенный результат. Видимо, Placebo записались в тот же отряд, где давно пребывают хард-роковые монстры из поколения их отцов — Deep Purple, Scorpions и Black Sabbath. Даже если устраивать этим коллективам ежегодные гастроли по России, они всё равно в любой момент соберут многотысячную аудиторию.
Пару лет назад Placebo прокатились с концертами от Красноярска до Краснодара. Но обыденным явлением для своих поклонников не стали. В «Олимпийском» их встретили как после долгой разлуки. Ну и повод, конечно, был афишный.
По случаю 20-летия Placebo обещали вспомнить несколько своих нетленок из далеких 1990-х и оправдали ожидания уже в дебюте шоу, сыграв Pure morning. А на бис прозвучали исторические Teenage angst и Nancy boy, кажущиеся сегодняшнему аккуратно подстриженному и причесанному Брайану уже немного «не по росту». Хотя исполнил он их бодро.
Вообще сет-лист группы в этом туре незыблем. И, наверное, фанатам так удобно. Они знают, как распределить эмоции и когда приготовиться к флешмобу. В данном случае он последовал на теме Twenty years, когда сотни людей подняли над головой большие белые листы.
Другим оригинальным моментом московского концерта оказалась пауза в драматичной композиции Lazarus. После начальных строк («…тяжело снова видеть тебя») Молко прервал пение и обратился с развернутым спичем к аудитории, прежде всего попросив ее сделать три шага назад от сцены. Людское море эффектно колыхнулось (с трибуны это смотрелось внушительно) и продолжило внимать молковским месседжам. А Брайан запел ту же песню повторно.
Ее название, кстати, приобрело в этой программе символическое значение. Так же называется и одна из тем в последнем (предсмертном) альбоме Дэвида Боуи. Для Placebo это особая фигура. Боуи, с которым группе доводилось совместно выступать, являлся для Молко кем-то вроде гуру. И в середине концерта, когда зазвучала Without you i’m nothing, это было подчеркнуто особо. Боуи вглядывался куда-то с огромного экрана, смеялся, курил и эпизодически соседствовал в кадре с фронтменом Placebo. Песня закончилась, и Брайан, показалось, даже всхлипнул, бросив в темноту зала реплику, которая в вольном, цензурном переводе может звучать как: «Куда же ты, блин, делся!». Из зала откликнулись хоровым скандированием: «Дэвид! Дэвид!».
Следом шла 36 degrees с истерическим клипом, а вскоре и For what it’s worth, под которую все могучие сценические видеопанели залились таким кроваво-алым светом, что трудно было смотреть на сцену. В этой части концерта оказалось наиболее очевидно, что Placebo отстроили весьма приличный для «Олимпийского» звук. Столь же отчетливо его качество проявилось в композициях, где Олсдал менял гитару на клавиши и на первый план выходила скрипка Фионы Брайс.
В целом звучание Placebo из альтернативного постепенно переходит в консервативное. По крайней мере в такой вот отчетной программе. Но и вокальная подача обогащается нетипичными красками. Молко с какими-то новыми интонациями и выражением лица спел сентиментальную Song to say goodbye под экранный сюжет о сложных взаимоотношениях папы и сына или взрослого и ребенка. Брайан — отец-одиночка, и как-то давно он откровенно рассказывал, какие чувства испытывает к своему сыну.
Впрочем, аудитория группы взрослеет вместе с ней и, возможно, замечает то, чего раньше у Placebo не проявлялось или терялось в кураже и самоуверенности музыкантов, находящихся на взлете. Жизнь продолжается и добавляет иные ощущения и размышления.
