Константин Райкин: «Сатирикон» на пути к гибели
Накануне 105-летия со дня рождения основателя «Сатирикона» Аркадия Райкина его сын, руководитель театра Константин Райкин, сообщил о возможном закрытии театра. В чем проблема, чем можно помочь, каков план действий? Об этом худрука расспросил корреспондент «Известий».
— Как бы вы охарактеризовали нынешнюю ситуацию?
— Мы находимся фактически в бездомном состоянии. 12 лет назад нам пообещали новое здание, и начали его строить рядом с кинотеатром, в котором «Сатирикон» много лет играл. Потом строительство замерло, и вместо театра осталась очень некрасивая, уродливая, недостроенная штуковина.
Мы нашли инвесторов, которые занялись реконструкцией старого здания и доведением до ума недостроя. Ни копейки у государства и у города не взяли. На время строительства выехали. Арендуем площадки в «Планете КВН», «Театриуме на Серпуховке» у Терезы Дуровой, играем в учебном театре Высшей школы сценических искусств. За аренду платим большие деньги, и на творчество средств почти не остается.
Мы впервые выпустили всего один спектакль за сезон! И уже полгода находимся в простое. Я вынужден был отодвинуть выпуск спектакля «Сирано де Бержерак» на полгода, потому что у нас нет денег. А буквально вчера принял решение ставить для ведущих артистов нашего театра, творческого костяка, пьесу Дюрана «Ваня, и Соня, и Маша, и Гвоздь», которая была в запасе. Отсутствие новой работы — прямой путь к гибели. Театр — ведь некая домна, которая должна беспрерывно работать.
Еще полгода простоя, и театр может просто распасться. «Сатирикон» на грани катастрофы. Говорю это без всяких преувеличений. Я вообще очень реалистичный человек. Дом, стены, крыша, конечно, важно, но театр — это прежде всего сработавшаяся компания людей, которых очень трудно собрать.
— О какой сумме идет речь?
— Речь идет о некоем вложении государства на год. Это сумма, которой мы должны оплатить аренду. Министерство культуры выделяет деньги, но меньше, чем нам необходимо. Мы зарабатываем, но все-таки драматический театр — дотируемая организация. Раньше театр находил спонсоров, но сейчас время сложное. Государство выделяет на культуру 0,7% бюджета. Главная идея моего пребывания в Общественной палате — донести мысль, что это недопустимо мало. Меньше, чем при советской власти.
— Если вам не дает денег государство, то вы должны существовать на спонсорские средства?
— Ну да. Бывает так, что в других странах тоже мало тратят на культуру. Но там работают меценатские программы. Хорошо, давайте и у нас развивать культуру на чужие деньги, в стране есть богатые люди. Но такой практики почти нет. А если есть, то она какая-то тихая, серая, подстольная. Потому что не работает закон «О меценатской деятельности». Он вроде принят, но фактически мертвый.
— Рядом с вашим театром построили деловой центр «Райкин Plaza». Нельзя ли этих людей привлечь к решению проблем? Все-таки они используют ваше имя.
— Мы и строиться сейчас начали, потому что смогли привлечь инвесторов в лице компании, создавшей деловой центр. Эти же люди помогли нам достроить институт — Высшую школу сценических искусств Константина Райкина, в котором еще и являются спонсором. Мы продолжим с ними сотрудничать. Но я сейчас говорю о театральной нашей действительности.
Нам нужна небольшая сумма от Минкультуры, каждый год нужна. Мы ее в документах указываем и обосновываем. Там всё прозрачно, прозрачнее быть не может. Накануне я разговаривал с Владимиром Мединским, он говорит: «Всем, чем могу, постараюсь помочь». Но исходя из предыдущего опыта, я понимаю, что этой помощи вряд ли будет достаточно. Вот и сегодня иду к одному начальнику, несу письмо. А вдруг? Хотя у меня пессимистические опасения.
Мы крайне редко просим денег. Потому что очень дееспособный, работящий коллектив. Но сейчас всё, что зарабатываем, уходит на аренду.
— В сложной финансовой ситуации, когда нет денег на новые постановки, не проще было бы вернуть в репертуар старые спектакли?
— Нет, не проще. Спектакль, который сходит с репертуара, тут же разрушается. Я не верю в долгоиграющие пластинки. Не понимаю, как без очень сильной потери качества спектакль может идти 20 лет. Хотя бывают исключения. Моноспектакль «Контрабас» у нас шел 12 лет! Это сверхдолго. Потому что это был спектакль одного актера (в нем играл Константин Райкин. — «Известия»). Но в какой-то момент я понял, что и у меня спектакль уже не вызывает живых ощущений, и я с ним расстался.
Спектакль — не консервы. Хотя мы законсервировали один — «Синее чудовище». Он имел большой зрительский успех. Мы решили, что когда-нибудь к нему вернемся, но я думаю об этом с некоторым опасением. Потому что всё равно скоропортящийся продукт.
— 24 октября 105 лет со дня рождения Аркадия Исааковича Райкина. Кто-нибудь из учеников напоминает вам вашего отца?
— Нет, схожести я не ищу. Идти по его стопам бессмысленно. Он изобрел жанр под названием «Аркадий Райкин», и с его уходом умер и жанр. Да и набирая учеников, я про схожесть не думаю. Я люблю лицедейский, игровой театр. Люблю бесстрашных артистов, которые умеют художественно кривляться. Не нравится мне, когда актеры играют вокруг себя. Люблю, когда есть перевоплощение, когда актера я могу не узнать. И это высшая планка мастерства. У меня как раз такие ребята.
— Ученики зачастую перенимают маски своего педагога. Становятся похожими на него какими-то жестами, приемами.
— Да. Это как у живописцев, которые перенимают манеру мастера. Весь «Современник» был очень похож на Олега Николаевича Ефремова. В Олеге Павловиче Табакове на всю жизнь остались некоторые примочки и приемы, ставшие его органикой. Но я очень хорошо вижу их происхождение, это — Олег Николаевич. Даже актрисы «Современника» были похожи на Ефремова. Но это поначалу. Потом уже начинается какой-то собственный путь.
А посмотрите ранние фильмы Михалкова. Все артисты замечательны. Но в их образах я вижу показы Никиты Сергеевича. И Олег Басилашвили, и Александр Калягин просто один к одному копировали его. А Петр Наумович Фоменко? Показывая, он играл и так заигрывался, что даже забывал посмотреть, получается ли у артиста. Просто уставал от своей игры.
— Вам не кажется странным, что в Москве нет памятника Аркадию Райкину?
— Я об этом давно думаю. Даже знаю, у кого закажу памятник. У скульптора Александра Рукавишникова. Мне очень нравится, как он сделал памятник Юрию Никулину, а какой изумительный монумент папе на Новодевичьем кладбище!
— Вы уже заказали эскиз?
— Нет пока. Мы сделаем это обязательно, но сначала надо достроить театр и подготовить перед ним площадку.
Справка «Известий»
Константин Райкин в 1971 году окончил театральное училище имени Щукина. В том же году был приглашен в театр «Современник». В 1981 году перешел в Ленинградский театр миниатюр под руководством своего отца, Аркадия Райкина. Год спустя театр переехал в Москву и стал Государственным театром миниатюр, а с 1987 года получил название «Сатирикон». С 1988 года Константин Райкин является его художественным руководителем. Народный артист РФ, лауреат премий «Триумф», «Золотая маска», «Чайка» и др.
