«В Москве своя малярия есть, правда, не тропическая»

К концу августа всё больше россиян возвращается домой из отпусков. Многие в этом году осваивали новые маршруты в связи с закрытием популярных направлений. Завкафедрой инфекционных болезней Российского национального исследовательского медицинского университет имени Н.И. Пирогова профессор Владимир Никифоров рассказал в интервью корреспонденту «Известий» Роману Крецулу, какие экзотические болезни приходится лечить инфекционистам в конце отпускного сезона.

— Владимир Владимирович, велика ли сейчас опасность завоза нетипичных для России инфекций путешественниками, возвращающимися из отпусков?

— Эта опасность есть постоянно. Люди ездят круглый год, и зимой тоже. Если говорить о странах, которые обычно выбирают россияне, то тут им, как известно, высокая политика крылья подрезала. Я не интересуюсь политикой, но в плане инфекций Турция и Египет были абсолютно спокойными странами. Хотя при желании, конечно, можно откуда угодно что угодно привезти, если очень постараться.

В последнее время всё чаще стали привозить лихорадку денге из Таиланда. А может быть, мы лучше стали диагностировать.

Могут привезти холеру из Азии. Ничего страшного — вылечим. Эпидемии у нас не будет. А На Мадагаскаре периодически возникает чума. Но она тоже поддается лечению.

Про малярию я молчу, это всем известно. Уже и у нас в Москве своя малярия есть, правда, «четырехдневная», не тропическая.

— Помимо стран Юго-Восточной Азии, большей популярностью стала пользоваться и Индия…

— Страна исключительно опасная в плане самых различных инфекций. Ганг — это вообще жидкое биологическое оружие, текущее открыто. Туда лучше близко не подходить.

Из Индии чаще всего везут брюшной тиф и гепатит А. Много везут паразитарных болезней. С этим у нас в Москве прекрасно работает Первая инфекционная больница, где есть кабинет паразитологии. Туда все эти пациенты благополучно и попадают. Это не смертельно опасно. Наши доморощенные паразиты гораздо страшнее, например, эхинококкоз. А всякие червяки, которые под кожей, — это неприятно, но не смертельно.

— Те, кто провели отпуск в Европе, тоже могут привезти домой инфекцию?

— Возьмем благополучную Германию. Там высокая заболеваемость болезнью лайма, то есть клещевым боррелиозом. Не меньше, чем у нас, могу заверить. Еще там есть клещевой энцефалит. И в Австрии его, между прочим, хватает. Просто там не любят об этом кричать. Там относятся к этому спокойнее и не очень любят афишировать.

В Германии бешенство лис, есть проблема с укусами. Другое дело, что вакцинальная работа там хорошо поставлена, поэтому случаев бешенства нет. Это у нас некоторые не совсем разумные люди отказываются от вакцинации. Плохой способ самоубийства, прямо скажу.

С Кипра нам пару раз привозили лейшманиоз. Причем его довольно трудно диагностировать, это для нас редкая болезнь. Но это не носит массовый характер, я помню 2–3 случая за последние годы.

Италия спокойная в этом смысле страна, Испания и Франция тоже. Состоятельные россияне могут не беспокоиться — в Ницце особо опасных инфекций нет.

Но когда возникнет экономическая необходимость, что-нибудь придумают. Опять будет истерика, будут перекрывать границы, пророчить конец света. Как это было с атипичной пневмонией, куриным гриппом, свиным гриппом, ближневосточным коронавирусом, лихорадкой Эбола и прочим.

— Наверное, путешественники, отправляющиеся в Африку, более ответственно относятся к вопросам профилактики от опасных инфекций?

— Во всяком случае, должны. Но фактически только некоторые страны экваториальной Африки обязательно требуют сертификат о прививке от желтой лихорадки. И не все туроператоры об этом предупреждают. Умный человек привьется, а дураку закон не писан. Довольно неприятная болезнь, и довольно мучительная смерть. Но у нас мало граждан ездят в Африку.

— В последние годы в России активно развивается внутренний туризм. Как это сказывается на распространении инфекционных заболеваний? Привезут ли отпускники клещевой энцефалит из Сибири?

— У нас в Твери уже есть клещевой энцефалит, а это 170 км от Москвы. И далеко ехать не нужно.

В Подмосковье у нас в плане инфекционной заболеваемости довольно спокойно, как это ни странно. А вот дальше от Москвы уже все не так благополучно. Например, под Тулой уже достаточно часто встречается геморрагическая лихорадка с почечным синдромом (ГЛПС). В Подмосковье ее пока мало. Но очаги ГЛПС имеют тенденцию распространяться.

— Насколько велика опасность эпидемий в связи с массовым возвращением туристов с отдыха?

— Мы от инфекции не умрем, мы с ней будем жить всю жизнь. Кричать, что мы искореним инфекцию, — самая большая глупость. И самое главное — инфекция нас не убьет по одной простой причине: она нас не хочет убить. Если бы она захотела, она бы убила давным-давно. А ей это невыгодно. Все эти возбудители — паразиты. Им нужен больной, но не мертвый. Летальный исход — для самой инфекции катастрофа.

Нужно просто беречь себя и соблюдать основные всем известные санитарно-гигиенические правила.