Судебные процессы, рассматривающие дела о превышении пределов необходимой самообороны, часто вызывают большой общественный резонанс. А применение соответствующих законодательных норм также часто вызывает вопросы. И если Верховный суд, как правило, склонен оправдывать оборонявшихся, то суды низших инстанций нередко отказывают гражданам в праве на необходимую оборону, закрепленном, кстати, в уголовном законодательстве Российской Федерации.
Приведу конкретный пример. В 2015 году суд признал виновной Татьяну Кулакову, мать двоих детей, которая, защищаясь, убила своего мужа. Ее муж, вернувшийся домой в изрядном подпитии, с порога начал бить супругу — причем, как выяснилось, не впервые. Ударил ее несколько раз головой о стену, душил, сбивал с ног. Женщина пыталась позвонить в полицию, но муж оборвал телефонный шнур. В какой-то момент под руку ей попался нож, который она и всадила нападавшему в ногу. Лезвие перерезало бедренную артерию и вену. Кулакова вызвала скорую, однако спасти мужчину не удалось. Женщину обвинили в «умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего» и дали четыре года лишения свободы.
В том же 2015 году в превышении допустимой самообороны обвинили священника. Защищая свой дом и семью от пьяного соседа, вломившегося к ним ночью, он ударил его и сломал челюсть.
В 2013 году спортсменке не удалось доказать, что она не превысила пределов самообороны, убив мужчину, который пытался ее изнасиловать. Дело получило резонанс, но спортсменку так и не оправдали.
При этом важно заметить, что законодательство предусматривает право на необходимую оборону. Более того, сейчас Уголовный кодекс называет необходимую оборону первым в целом ряду обстоятельств, исключающих, как говорят юристы, преступность деяния (ст. 37). Формулировка этой статьи вполне корректна и дает возможность установить справедливость в случаях, когда угроза жизни и здоровью не вполне очевидна: «Защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, то есть умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства».
Однако на практике ответить на вопрос, как далеко зайдет нападающий и как станут развиваться события, невозможно.
Неоднозначность формулировки о превышении пределов необходимой самообороны вызывает недоумение не только у граждан и представителей общественности, но и у самих юристов.
В 2012 году вышло постановление пленума Верховного суда РФ «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление». В постановлении говорилось и о том, что «ответственность за превышение пределов необходимой обороны наступает только в случае, когда по делу будет установлено, что оборонявшийся осознавал, что причиняет вред, который не был необходим для предотвращения или пресечения конкретного общественно опасного посягательства».
Но, отмечается в постановлении, «из-за душевного волнения, вызванного посягательством», защищающийся «не всегда может правильно оценить характер и опасность посягательства и как следствие избрать соразмерные способ и средства защиты. Ведь подвергшись неожиданному нападению, человек не всегда может правильно оценить степень опасности, и в этом случае суд имеет возможность оправдать жесткую самооборону.
Тем не менее по непонятным причинам местные суды предпочитают такой возможностью не пользоваться.
В прошлом году судебная коллегия Верховного суда по уголовным делам вновь рассматривала вопрос о мере необходимой обороны. Суд Алтайского края признал виновным мужчину, зарезавшего двух человек, которые напали на него во время пьяной ссоры. Один из нападавших избивал гражданина кулаками, а второй ударил ножом. Тем не менее раненому удалось отобрать нож и нанести нападавшим ранения, от которых те скончались. В этой ситуации сторона обвинения сочла, что он превысил пределы самообороны. Местный суд согласился. А Верховный суд РФ отменил приговор, посчитав, что нападение на подсудимого, крайне опасное для жизни, доказано, и при таких обстоятельствах тот вполне имел право причинить нападающим любой вред — в целях защиты.
Все вышеперечисленные примеры свидетельствуют о том, что гуманизация законодательства по отношению к жертвам преступных посягательств требует не только разъяснений со стороны ВС РФ, но и изменения самой парадигмы применения норм о необходимой самообороне – вплоть до исключения из уголовного законодательства самого понятия «превышение пределов необходимой самообороны».
Какие последствия может иметь такое решение для общества? Представляется, что в социальном плане этот шаг приведет к осознанию гражданами их неотъемлемого права на защиту жизни и здоровья; в криминологическом — к сокращению числа преступлений, связанных с посягательством на жизнь и здоровье людей.
Автор — кандидат юридических наук, член Общественной палаты России
