Россия и Китай: прорывы уже не требуются
По общему мнению, стремительный однодневный визит президента России в Китай 25 июня стал успешным на общем и без того достаточно позитивном фоне двусторонних отношений. Как известно, был принят важный политический документ — Совместное заявление президента Российской Федерации и председателя Китайской Народной Республики об укреплении глобальной стратегической стабильности.
Москва и Пекин официально сформулировали общий взгляд на важнейшие практические вопросы международной безопасности. Это, конечно, еще не полноценный союз. К нему в России и КНР вряд ли будут готовы в обозримом будущем. Каждая страна по своим причинам. Но это уже то, что нужно для такого союза, — единство взглядов не «в целом», а по конкретным проблемам безопасности.
Двусторонние отношения между Россией и Китаем давно вышли на такую траекторию, когда прорывы уже не требуются. Но нужна кропотливая работа, на которую не всегда хватает терпения. Особенно у россиян, выработавших привычку ждать скорых результатов. На высоком уровне степень политического доверия крайне высока, а «внизу» дело обстоит не так просто. При этом Китай уже стал крупнейшим торговым партнером России, обогнав по этому показателю такие страны, как Германия или Нидерланды.
И, видимо, не только сохранит, но и упрочит свои позиции.
Необходимо, наверное, «вписывать» эти достижения в более широкие рамки общеевразийских проектов. Важным достижением визита стал официальный старт переговоров между Евразийским экономическим союзом и Китаем о подготовке соглашения о торговле и сотрудничестве. Решение поручить Евразийской экономической комиссии начать эти переговоры было принято главами государств ЕАЭС во время их саммита в Астане 31 мая. Теперь сторонам нужно будет вести сложный многомесячный диалог. Очевидно, что не по всем вопросам содержательной части будущего соглашения интересы Китая и стран союза полностью совпадают. Легко можно предположить, что китайская сторона стремится к расширению элементов свободной торговли. Вряд ли к этому готовы экономики ЕАЭС на современном этапе. Нужно будет как-то договариваться.
Вместе с тем соглашение одновременно должно быть устремленным в будущее. Должно создавать возможности для расширения интеграции в Евразии. А не загонять ее в жесткие и навеки установленные юридические рамки. Создать такой документ будет непросто. Но важно другое. Китай — вторая по масштабам экономика мира и одна из сверхдержав — пошел на формальное признание ЕАЭС и заключение с ним полноценного договора. При этом вроде бы традиционный партнер России Евросоюз по-прежнему предпочитает евразийскую интеграцию не признавать. И рассчитывает, что «неудобный» для него проект сам собой развалится.
Не менее важно дальше развивать сотрудничество в области промышленной кооперации. Об этом уж много раз говорили крупные российские эксперты. Промкооперация позволит связать наши экономики прочнее любой торговли. Она также может способствовать сокращению вреда, который наносит России экономическая война против нее США и их союзников. В ходе последнего визита главы российского государства в КНР были подписаны документы о развитии практической кооперации в сфере гражданского самолетостроения.
Визит проходил сразу после встречи в Ташкенте глав стран Шанхайской организации сотрудничества, на которой важнейшим вопросом была защита государств Центральной Азии от угрозы со стороны религиозных радикалов. Для России и Китая потенциальная нестабильность в Центральной Азии — «идеальный общий вызов», на который возможен только общий ответ. По объективным причинам России и Китаю выгодна парадигма совместных действий. Усилия по стабилизации региона могут содействовать и их сплочению в глобальном контексте. Перестройка международного управления в экономической области необратима. Происходит становление крупных трансконтинентальных объединений. Две важнейшие евразийские державы не имеют, по-видимому, иных альтернатив, кроме дальнейшего сближения. Не в последнюю очередь по той причине, что они сознательно выключены из блоков, создаваемых под эгидой США.
Как показывают результаты визита Владимира Путина в Пекин, политико-экономическая составляющая стратегического сотрудничества имеет перспективу. Сейчас главная задача — определить, какие институты нужны для того, чтобы сделать «сообщество интересов и ценностей» центральной Евразии необратимым. Важнейшей практической задачей должно на первых порах стать именно обеспечение внутренней безопасности. Включая сотрудничество и координацию мер военно-полицейского и экономического характера.
Но нужно решать и важные проблемы. Наиболее сложной остается недостаточное знание друг о друге и доверие на уровне простых граждан, средств массовой информации и бизнеса. Среди россиян нередки параноидальные настроения в том духе, что «придут китайцы и все захватят». Часто эти настроения подогреваются СМИ, в том числе государственным телевидением. Китайцы часто узнают о положении дел в России из англоязычных газет и телеканалов, которые контролируются медийными империями Запада и о России ничего хорошего не говорят. Поэтому средний китайский предприниматель откровенно опасается работать в России и с российскими компаниями.
Существуют и другие субъективные препятствия. Китай уже стал фактически одной из сверхдержав. Но он унаследовал признаки и принципы внешней политики развивающейся страны, которая предпочитает дистанцироваться от рискованных ситуаций и не вступать в обязывающие отношения. Среди основных компонентов такой политики — неучастие в союзах и неготовность к ограничению суверенитета. Это типичный образ мышления молодой державы, которая недавно добилась полной независимости и не готова ограничивать суверенитет даже для обеспечения собственной безопасности и мира в соседних регионах.
Между тем новому суверенному Китаю уже 67 лет — возраст вполне солидный. А экономические возможности позволяют наращивать масштабы ответственности за происходящее вокруг. Крайне консервативная китайская внешняя политика все еще зиждется на уверенности в том, что экономическое развитие способно решить все проблемы. Возможно, такой рецепт сработает в Центральной Азии. Но тогда вклад Китая должен уже сейчас заключаться в массированном создании рабочих мест для праздношатающейся молодежи в Душанбе или Бишкеке. Пока же китайская инициатива ЭПШП не получила видимого развития.
Сейчас Китай оказывает ограниченную военную помощь — в виде вооружений и амуниции — вооруженным силам Таджикистана и Киргизии. Но достаточно ли ее для того, чтобы эффективно ответить на террористические угрозы извне или (потенциально) изнутри. Что будет делать Пекин, если в Центральной Азии начнутся серьезные внутренние потрясения? Насколько Россия может быть уверена в том, что ее военные не окажутся там в одиночестве? Говорить об этом и целом ряде других вопросов нужно уже сейчас. Благо общий фон отношений нам это позволяет.
Автор — директор центра европейских и международных исследований НИУ ВШЭ, директор Евразийской программы фонда «Валдай»
