«Выдающиеся спортсмены выигрывают умом и силой духа»

16 июня на экраны страны выходит картина Сергея Мирошниченко «Кольца мира» — об Олимпиаде в Сочи. Режиссер самой масштабной ленты в истории российского документального кино ответил на вопросы корреспондента «Известий».

— Сергей Валентинович, как подбирали героев? Ведь кто-то из них олимпийский чемпион, а кто-то нет.

— Фильм начали снимать за полгода до Олимпиады, когда началась эстафета факела. А до этого мы провели серьезное аналитическое исследование, составили список — кто из спортсменов претендует на олимпийские награды. Всех до одного утверждали в Олимпийском комитете. 

— Фильм под контролем держал МОК. Съемки прошли как по маслу?

— Нет. Есть у меня одна боль. Объединенная система бродкастеров (ОСБ) не дала нам точек на санно-бобслейной трассе. Поэтому нам не удалось снять саночников, бобслеистов, скелетон. А взять материал у кого-либо невозможно, он другого качества. Мы снимали на очень хорошие камеры. Наши операторы исхитрились, прорвались на трассу и смогли снять несколько кадров, за что были лишены аккредитации.

— В фильме очень качественная и красивая съемка.

— Так как нам давали точки очень далеко, мы взяли особую оптику. Сразу договорились с операторами, что не повторяем трансляцию, а снимаем характер. Ну а его можно показать только крупно. Нашим операторам нужно сразу давать «Золотого орла», без всяких конкурсов. То, что они сделали, — высший пилотаж, хотя работали в снегу по пояс, на морозе, далеко от объекта. 

— Вы говорите об операторах во множественном числе.

— Их было 18. Шесть съемочных групп. Кто-то снимал состязания в верхнем кластере, кто-то — в нижнем, а две группы «стрингеров» снимали «воздух»: болельщиков, стадионы, культурную программу Олимпиады. Теперь эта команда может смело снимать чемпионат мира по футболу.

— Вы планируете такой же фильм про футбол?

— Нет, я не буду снимать, это тяжело и сложно. Просто подготовил команду для других.

— В титрах указана топ-модель Ирина Шейк, но что-то я ее не заметила.

— Ирина выносила нашу табличку «Россия» на Олимпиаде. А в фильме она та самая обнаженная женщина, что появляется в начале. По режиссерской задумке, Ирина — воплощение России. Сначала она, как рабыня, поднимается с колен, затем расправляет плечи и становится сильной.

— У вас получился очень дорогой фильм.

— Дешевле, чем многие игровые. $1,5 млн. У нас съемочная группа — 200 с лишним человек. Чтобы сэкономить, мы свои автомобили гнали из Москвы в Сочи. Много денег ушло на проживание. Я на этом фильме ничего не заработал.

— Прокат не окупит затраты?

— Буду очень рад, если затраты вернутся. Для документального кино 40 городов и 86 кинотеатров, которые мы получили, — очень много. Буду счастлив, если прокатчики останутся в хорошем плюсе. Тогда они посчитают, что на документальном кино можно зарабатывать.

— А вы бы протоптали дорожку в кинотеатры другим режиссерам-документалистам.

— Да, и кто-то другой пошел бы за мной. Так получается, что мы всегда что-то пробиваем. Вот 10 лет назад пробили документальную программу на ММКФ. Знаю, что отчасти был тараном.

— Но документальное кино не имеет такого финансирования, как ваш фильм.

— А финансировать надо. Американцы это делают, европейцы. Недавно ко мне приходили французы, которые собираются снимать Россию с высоты птичьего полета. Это моя давняя мечта. Но на нее нужен как минимум миллион евро. Нужны вертолеты, хорошая музыка, оркестр. Такой фильм делается для многих поколений.

А что до финансирования, то сейчас есть такая тенденция — поделить всё на мелкие кусочки. Как в концлагере, когда на всех делили маленькую пайку хлеба. И человек был доволен, что хотя бы не умер. Но большое искусство нельзя создать на крохи. 

— В титрах написано, что это официальный фильм XXII зимних Олимпийских игр.

— Так и есть. Фильм тщательно проверялся, мы каждый эпизод отстаивали на сдаче МОКу. Я еще с советских времен привык, что режиссер должен защищать свою картину. МОКу приходилось объяснять, почему у нас в кадре появляются красные ангелы. Мол, это символ судьбы.

— Почему зрители должны пойти в кино на ваш фильм?

— В последнее время я частенько слышу разговоры родителей, которые отказываются отдавать детей в спорт. Говорят, что много допинга стало. Но в нашем фильме заняты выдающиеся спортсмены, вокруг которых нет допингового скандала. Они выигрывают соревнования умом и силой духа. Им не нужен дополнительный химикат.

Виктор Ан выигрывает не благодаря тому, что быстрее всех бегает, а потому что он самый умный в шорт-треке. А норвежский биатлонист Бьорндален? Мы снимали тренировки сборной Норвегии. И первым на тренировку всегда выходил 42-летний Бьорндален. Мы спросили его: «Ну сколько можно бегать?» А он ответил: «Когда кто-нибудь выйдет первым, я уйду».

— Вы верите, что Плющенко может осилить еще одну Олимпиаду?

— Я верю в то, что он — великий спортсмен. То, что про него говорили гадости, — полная ерунда. Если он выступит на следующей Олимпиаде, значит, у нас рядом никого нет. Плющенко тренируется каждый день, он в прекрасной форме. Если кто-то сможет тренироваться больше, Женя будет смотреть Олимпиаду с трибуны. Но если все ленивые — выходит Женя.

— Сейчас идет чемпионат Европы по футболу во Франции. Вы переживаете за наших?

— Больше переживаю за то, что происходит на улицах между болельщиками. Нам нужно подстричь свои иголки, чтобы не стать слишком агрессивными, не перегнуть палку, не затоптать то, что нам кажется неправильным. Мир стал агрессивен. Агрессия коренится и прорастает в людях.

— Почему?

— Эти молодые люди не знали войны, не были, как я, поводырем незрячего отца-фронтовика, который ослеп за девять дней до окончания войны. А ему было всего 21 год. Но он сильный человек и потом даже стал профессором.

Агрессию в людях надо лечить любовью. Это самое сильное оружие. В финале фильма олимпийский чемпион Антон Кушнир говорит: «Главное, оставаться человеком». Очень важные слова, к которым стоит прислушаться.

— Вы сняли фильм о спортсменах. А зарядку вы делаете?

— Еще как — час в день. Простые гантели и упражнения на пресс. А вечером хожу в спортзал и просто бегу. Всем советую.