«60% наиболее активных членов ОНК прекратят полномочия»
Наблюдение правозащитников за соблюдением прав человека в местах лишения свободы стало наиболее эффективной формой общественного контроля — члены общественных наблюдательных комиссий (ОНК) на основании федерального закона могут посещать места лишения свободы. Но к лету ОНК могут лишиться больше половины наиболее активных контролеров. А на смену им могут прийти бывшие тюремные надзиратели. С чем это связано и как можно решить проблему, «Известиям» рассказал глава комиссии Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, член ОНК Москвы Андрей Бабушкин.
— Полномочия членов ОНК — три года и не более трех сроков. Для многих из них, наиболее опытных, этот лимит к лету будет исчерпан. Систему ОНК ждет крах?
— У 60% наиболее активных членов ОНК скоро заканчиваются сроки полномочий. В связи с этим Совет при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ) предложил поправку об отмене ограничений сроков полномочий.
— Насколько велика вероятность принятия этой поправки до начала формирования новых составов ОНК?
— В Госдуме создана рабочая группа, в ее составе есть три представителя СПЧ. Со стороны Общественной палаты и Государственной думы мы видим понимание и поддержку. И я надеюсь, что поправка будет поддержана и принята на весенней сессии Госдумы, а к лету, к моменту формирования ОНК в 45 субъектах Российской Федерации, она вступит в силу.
— Среди членов ОНК появились бывшие сотрудники уголовно-исполнительной системы. И у ряда правозащитников это вызывает опасения.
— Конечно, есть примеры, когда бывшие начальники колоний возглавляют ОНК и ОНК начинает плохо работать, как в Вологодской области.
В Челябинской области во время массовых волнений в колонии Копейска в 2012 году руководителем ОНК являлся бывший сотрудник уголовно-исполнительной системы. Он действительно пытался заблокировать общественное расследование событий в Копейске, но сделать ему это не удалось.
В Вологодской области председатель ОНК — бывший начальник колонии для «пожизненников». О нем очень хорошо отзываются как о начальнике колонии, но, как руководитель ОНК, он не проявил себя с положительной стороны.
Но бывшие сотрудники УИС нигде не составляют большинства, их во всем составе ОНК — менее 10%. Гораздо чаще препятствуют работе ОНК люди, не связанные с уголовно-исполнительной системой. Бывают случаи, когда пытаются блокировать работу правозащитников, как это происходит в Белгородской области. Там единственный правозащитник — член ОНК не может найти себе пару (члены ОНК могут посещать места лишения свободы только попарно. — «Известия»).
— Кто влияет на формирование ОНК?
— ОНК формирует Общественная палата. Но ОП не всегда удается тщательно разобраться в кандидатах, не всегда они достаточно взвешенно принимают решения. Случается, что хорошо зарекомендовавшие себя люди просто не попадают в ОНК.
— Некоторые ваши коллеги-правозащитники предлагали передать функции по формированию ОНК от Общественной палаты уполномоченному по правам человека. Как вы относитесь к этой идее?
— Это преждевременно. Общественной палате надо дать шанс. Я думаю, что сейчас они начнут к нам прислушиваться. Но если среди членов ОНК вновь окажутся люди, главная заслуга которых — лояльность властям, умение не составлять острых отчетов и обходить острые углы, то мы будем ставить вопрос об изменении порядка формирования ОНК. И, может быть, передавать эту процедуру уполномоченному по правам человеку или совместной комиссии в составе уполномоченного, Общественной палаты и СПЧ.
— Много ли сейчас «боевых» ОНК, где составляются острые отчеты?
— Около трети. Это ОНК Москвы, ОНК Московской области, Алтая, Забайкальского края, Коми, Иркутской, Мурманской и Нижегородской областей. Дагестан и Ингушетию надо отметить, у них сложные условия, конечно.
Но есть и ОНК, где происходит укрывательство недостатков, допускаемых сотрудниками подконтрольных органов. Сложная ситуация была в Оренбургской области, где председатель ОНК не допускал правозащитников в исправительные учреждения почти год. Туда выезжал СПЧ во главе с Михаилом Федотовым. Мы нашли общий язык, это были не злодеи, они просто действовали из ложно понимаемых государственных интересов. Сегодня эта ОНК работает очень неплохо.
