Несовершеннолетних наркоманов хотят отправлять к врачу принудительно
В Госдуму РФ внесен законопроект, обязывающий родителей принудительно лечить детей-наркоманов. Станет ли это еще одним шагом ко всеобщему принудительному лечению наркозависимых? Напомним, что 1 мая 2014 года вступил в силу закон, по которому на принудительной лечение можно отправить по решению суда.
Точное количество наркозависимых россиян не могут назвать ни в Минздраве, ни в Федеральной службе по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН). Цифра колеблется от 600 тыс. человек до нескольких миллионов. И вряд ли архангельские законодатели, выступившие с этой инициативой, просчитывали, сможет ли отечественная система здравоохранения переварить такое количество пациентов. «Известия» попросили экспертов оценить перспективы законопроекта.
— Я еще не видел родителей, которые не заинтересованы в лечение ребенка-наркомана. Ну разве что они сами наркоманы. Но это совсем другая история. А так совершенно непонятно, что значит заставить, — сказал «Известиям» главный психиатр-нарколог Минздрава РФ Евгений Брюн. — Ведь работать надо с больными, а не с их родителями. Что родители могут? Они не специалисты, они вообще не понимают, как общаться с этими людьми. Тем более что к моменту наркотизации все отношения в семье уже испорчены. И ничего позитивного там не происходит. Поэтому самой интересной и главной мотивацией являются выздоравливающие больные. Вот с ними мы сотрудничаем активно, они нам помогают, ходят по нашим клиникам, беседуют с потребителями наркотиков, чтобы замотивировать их на вступление в лечебную программу.
Помимо того, что принудительное лечение, по оценке главного нарколога России, неэффективно, внесенный законопроект ставит в двусмысленное и незавидное положение медиков.
— Наркомана надо не лечить принудительно, а поместить в такие условия, чтобы он отказался от приема наркотиков. У наркозависимых нет критики, они душевнобольные люди. Поэтому лечить принудительно бесполезно. Более того, принудительное лечение — это придание наркологии полицейских функций. А врач не может выполнять полицейские функции, — убежден Евгений Брюн.
Глава Екатеринбурга и основатель фонда «Город без наркотиков» Евгений Ройзман считает такой законопроект полумерой. К тому же «нелогичной и неконституционной».
— Я думаю, эта инициатива не пройдет, это скорее так — поговорить. Что значит «обязаны лечить»? Надо очень четко понимать, в каких клиниках, в каких реабилитационных центрах, по каким методикам лечить таких людей, — говорит Ройзман. — Например, я убежден, что Госнаркоконтролю реабилитацию нельзя отдавать ни в коем случае хотя бы потому, что те, кто занимается борьбой с наркоторговлей, не могут одновременно заниматься реабилитацией. Им становится невыгодна реабилитация. Есть такой парадокс. И тем, кто занимается реабилитацией за деньги, тоже невыгодно прекращение наркоторговли. Поэтому лечение наркоманов — это прерогатива Минздрава. А этот законопроект — просто разброс времени и энергии, не стоящий внимания. Вон, мэр Архангельска одобрил установку памятника Сталину рядом с мемориалом жертвам репрессий. Так что из Архангельска всякие инициативы исходят…
Единственное, что можно сделать, считает Ройзман, — это «принять на уровне страны совершенно внятный отдельный закон о принудительном лечении. А не какую-то там поправку о наделении судей дополнительными полномочиями при назначении наказания для наркозависимых».
Но, прежде чем принимать такой закон, надо знать, сколько у нас наркоманов — внятной статистики нет никакой. К тому же ни психиатры, ни наркологи не «прикрыты» законом — они не могут изолировать наркозависимых, а огромная армия их потенциальных пациентов предоставлена сама себе. И, по оценке Ройзмана, это неправильно и опасно для общества.
— Каждый наркоман социально опасен, и я думаю, что не ошибусь, если скажу, что половина из тех, кто сидит, сидит за преступление, совершенное в состоянии наркотического опьянения или связанное с наркотиками. Это огромная проблема, но, чтобы выйти из ситуации, требуются политическая воля, в том числе воля первых лиц государства, и внятный закон о принудительном лечении.
Проблема выявления и учета наркозависимых многогранна и зависит от многих вещей. И у каждого эксперта своя система подсчета. Евгений Брюн считает, что официальную цифру надо умножать на 2,5. Евгений Ройзман говорит, что соотношение официального количество наркоманов и реального — один к десяти.
Как установить истину — непонятно. Выявление наркоманов при помощи тотального тестирования выходит за рамки закона и неподъемно по деньгам.
— Чтобы начать бороться с проблемой наркомании, надо сначала понять, где мы находимся, нужны цифры, нужно обязательное прохождение нарколога на уровне диспансеризации. Это дешевле, чем проводить тестирование, и это даст результат, — считает Евгений Ройзман.
Статистика показывает, что с каждым годом наркомания молодеет. Основные пациенты наркологов — люди 1990–2002 годов рождения. И почти все сидят на синтетических наркотиках и курительных смесях. На долю героина приходится от 20 до 30% (зависит от региона). По словам Евгения Брюна, существуют исторические периоды моды на наркотики: «В конце ХIХ века была мода на кокаин, сейчас мода на клубные наркотики, потом они заменятся чем-то другим. Но зависимости всё равно будут».
— Наркозависимость надо отлавливать в самом начале. Либо вообще не допускать ее возникновения. Я уже лет 20 говорю о том, что в СМИ должны быть регулярные публикации (а еще лучше — постоянные рубрики), где мы, наркологи, учили бы родителей снижать риски. Но нет никакого результата, никто ничего не хочет, — говорит главный нарколог страны. — Человечество пока еще не понимает, что это за процесс — наркомания. Это цивилизационный вызов. Он пройдет сам по себе, но лет через 500. Или даже тысячу.
