Пятнадцать лет тому назад Герхард Шредер, будучи канцлером Германии, заявил, что за последние 60 лет между Берлином и Москвой еще не было таких хороших отношений. Сегодня эти отношения плохи как никогда. Риторика политиков и средств массовой информации, особенно со стороны Германии, звучит более агрессивно, чем в разгар холодной войны.
Что же произошло, что испортило эти отношения? Что не поделили Германия и Россия?
Претензии Германии к России велики. Германии уже несколько лет не нравится уход России от либеральной демократической государственной модели. Германия жестко критикует нарушения прав человека в России. Российские действия на Украине рассматриваются как нападки на ценности Евросоюза. Кроме того, немецкие политики и средства массовой информации пришли в замешательство от российской критики нарушений прав человека в деле девочки Лизы. Германия видит себя примерной демократией в мире, и поэтому критика немецкой внутренней политики со стороны России воспринимается в штыки.
Немецкие политики и средства массовой информации считают, что Россия с ее «несовершенной демократией» не имеет морального права вмешиваться во внутренние дела Германии, что если она это делает, то с целью дестабилизировать немецкое общество, поддержать нацистов, свергнуть канцлера Меркель. Россию чуть ли не обвиняют в усилении влияния правой партии «Альтернатива для Германии», которую немецкий истеблишмент боится как огня.
Российское руководство обвиняется в создании «пятой колонны» в Германии. А немецкому избирателю разъясняется, что если он проголосует за правые партии, в Европе усилится влияние России. Русским, живущим в Германии, становится некомфортно.
Раньше Россия предъявляла претензии Западу, который, с точки зрения Кремля, в своей «внешней политике, ориентированной на либеральные ценности», сплошь и рядом на постсоветском пространстве, в том числе на Украине, пытался проводить «оранжевые революции», так называемый режим ченж. Запад тогда жестко отвергал российские обвинения.
В российско-турецком конфликте Германия принимает позицию Турции, союзника по НАТО. Высокопоставленные политики Германии считают, что Россия своими военными действиями в Сирии провоцирует новые потоки беженцев в Европу, что приводит к опасным внутренним конфликтам в немецком обществе. Турция для Германии — главный союзник в ограничении потока беженцев. Евросоюз стал заложником Турции. И туркам открывают двери в членство в Евросоюз.
Но не только Германия накинулась на Россию. Англия вытащила на повестку дня забытое «дело Литвиненко». Международные суды стали выносить новые вердикты против России. Наблюдаются попытки вытолкнуть из Европы «Газпром». В западном медийном пространстве возобновились попытки дискредитации «коррумпированной власти» в России. Проводится политика изоляции России.
Повторимся: такой агрессивной риторики не существовало даже на пике холодной войны.
Западная пресса начала нападки на Россию еще много лет тому назад, но сейчас российские средства массовой информации также атакуют Запад. Стороны перестали друг друга слушать. На Западе попытки рационально объяснить позиции и национальные интересы России называются пропагандой. Диалог сошел на нет.
Ситуация становится взрывоопасной, поскольку конфликтная риторика переносится на войну в Сирии, где Россия и Запад вместе сражаются с ДАИШ (организация запрещена в России). Германия остро осудила российские бомбежки городов, подконтрольных не ДАИШ, а сирийской оппозиции, которая с западной помощью воюет с Асадом. На Западе считается, что в то время как страны НАТО разрушают ДАИШ точечными ударами, Россия в первую очередь пытается укрепить режим Асада. Взаимопонимания по Сирии достичь не удается.
Похоже, Германия сделала свой выбор — она видит свое будущее с США. Судорожно ведется работа над созданием свободной экономической зоны ЕС–Америка. России это не может нравиться. Усиление «американизации» Европы, что автоматически ведет к осложнению отношений с Россией, — главная претензия Москвы в адрес нынешнего руководства Германии.
Что делать России в этой ситуации?
Сформулировать собственную прагматическую европейскую политику. В планируемой приватизации ставить на «правильных» западных партнеров. Использовать мягкую силу (культуру) в европейской политике. Предложить собственную концепцию общего пространства от Лиссабона до Владивостока. Инициировать международную конференцию по Сирии, чтобы достичь общего согласия по стабилизации Ближнего Востока.
А может быть, будущий республиканский президент США Дональд Трамп захочет более тесного стратегического партнерства с Россией? Это может изменить в мире всё.
Автор — научный директор Германо-российского форума
