Дорога жизни

Глава благотворительного фонда «Справедливая помощь» Елизавета Глинка, известная как Доктор Лиза, привезла в Москву 16 тяжелобольных детей из Донецкой области в Москву для лечения в столичных медучреждениях, младшему из детей восемь месяцев. На протяжении всего пути Доктора Лизу сопровождал корреспондент «Известий» и РСН Александра Красногородская.

Дорога на Донбасс

Утренний рейс из столичного Шереметьево в Ростов. Елизавета Глинка вместе с помощником Николаем Беляковым отправляются в очередной гуманитарный тур — им предстоит эвакуировать больных и раненых детей Донбасса в Москву.

Едут не с пустыми руками. В багаже коробки с редкими лекарствами. Не обходится без приключений. Сотрудники аэропорта отказываются пропускать йодосодержащие растворы для раненых детей. Переговоры, объяснения — в итоге багаж принимают.

В Ростове нас встречает маленький «Опель» с украинскими номерами.

— Нам главное — ту коробку для Горловки взять. Коля, а где пакет с лекарствами для мальчика из Макеевки? — Доктор Лиза лично следит за погрузкой. Место в багажнике заканчивается, и оставшиеся коробки пассажиры берут на руки, ставят в ноги.

Граница позади. И сразу слышны приглушенные хлопки, напоминающие салют.

— Снова стреляют, — равнодушно замечает водитель Алексей.

Донецк

Дорога от границы до Донецка изрыта воронками, на полях, вдоль посадок бело-красная лента — территория заминирована.

Центр Донецка. О том, что рядом совсем недавно шла война, напоминают заклеенные скотчем крест-накрест окна и блокпосты, огороженные мешками с песком.

В гостинице Доктор Лиза, ее помощник и представитель фонда «Справедливая помощь», бывший министр здравоохранения ДНР Андрей Пруцких сортируют лекарства, составляют маршрут доставки. На столе 34 билета до Москвы. По ним маленькие жители Донбасса в сопровождении родителей поедут в Россию лечиться.

Все заявки о помощи от жителей Донбасса собирает Пруцких. Дальше — изучение истории болезни, консультации с украинскими медиками. В Москву отправляют тех, кому нужна экстренная помощь российских специалистов.

В Минздраве России Елизавета Петровна получает направления на каждого ребенка, в конкретную больницу.

— Порой звонят не только по детям. Вот сегодня позвонили, говорят — у нас лампы в операционной перегорели, — рассказывает Пруцких. — Или пишут про девочку, которая живет в подвале дома в Луганской области, но ни адреса, ни диагноза нет. Как искать?

Доктор Лиза выезжает в дом-интернат для детей-инвалидов. Оттуда пришла заявка на двух мальчиков с диагнозом детский церебральный паралич.

В кроватке трехлетний Илья, ходить ребенок не может. Врачи говорят, что нужна срочная терапия, пока еще есть возможность поставить его на ноги. Родители у мальчика инвалиды детства, денег у них на платное восстановление нет. Доктор Лиза изучает историю болезни Ильи. Скорее всего мальчик попадет в одну из ближайших эвакуаций.

Отъезд

Утром в день отъезда со всей Новороссии в городскую детскую больницу Донецка съехались те, кого Доктор Лиза возьмет с собой в Москву. Каждого ребенка сопровождает один родитель или опекун. Самому маленькому пациенту — 8 месяцев, самому старшему — 16 лет.

Саша Шестак уже второй раз едет в Москву на лечение. 28 июня 2014 года он с маленькой племянницей Настей, которой тогда было чуть более двух лет, пошел собирать малину.

— У нас тогда было не очень спокойно, — вспоминает мама Саши Галина, — и я просила его далеко от дома не уходить. Далеко Саша и не пошел. Через несколько домов встретил соседа, который рассматривал снаряд, прилетевший недавно в окрестности. В какой-то момент снаряд зашипел, Саша резко схватил Настю, подтолкнул ее вперед и закричал: «Беги!». Дальше взрыв и черные клубы дыма.

Саша пытался встать, но все время падал. Осколками ему раздробило колено, руку, голову и лицо.

— Я подбегаю, а он кричит, что ему жарко. Он был только в шортах, поэтому все тело обгорело. Прикрыла его халатом, приехала скорая, — вспоминает Галина.

Маленькой Насте осколки из рук и ног вынули украинские врачи. Саше же они давали только 20 процентов на выживание.

В декабре мальчик оказался в клинике доктора Рошаля, где ему поставили металлические пластины в лобную часть головы, сформировали глазницу, вынули осколки.

Теперь предстоит второй этап лечения. Московские медики планируют вынуть осколки из уцелевшего глаза, осколки из рук, ног и лица и потом начать протезирование.

— У него нет коленной чашечки на ноге, но сказали, что, пока рост не прекратится, ее нам не поставят. Это где-то еще лет 9–10 ждать, — говорит мама.

Одним из самых юных пациентов, отправившихся в Москву, стал 10-месячный Дима Лисовец. Дима с мамой тоже во второй раз едут в столицу.

Первая поездка была в феврале этого года.

— Только нас выписали из роддома, я заметила, что у Димы сильно увеличилась ножка в области бедра. В Донецке нам сказали, что показаний к операции нет, лечили медикаментозно, но диагноза так и не было, — вспоминает мама Ирина. — И уже в Москве врачи Филатовской больницы удалили малышу злокачественную опухоль. Она сдавливала мочевой пузырь, кишечник, задевала почки. После проведенной операции Дима сильно похудел. Первую химиотерапию ребенку провели в Москве, дальше «капали»
уже в Донецке.

Сейчас Диме необходимо провести повторное обследование: за брюшиной обнаружили образование, в Донецке не дали однозначного заключения — это послеоперационные швы или все-таки болезнь прогрессирует.

— Если бы не Доктор Лиза, я даже боюсь подумать, как закончилась бы наша история. Она пришла к нам как чудо! — едва сдерживая слезы, говорит Ирина.

Насте Шевчук 14 лет. В Москву она едет с мамой в первый раз. У девочки врожденная спинно-мозговая грыжа. Когда малышке было всего два дня, ей провели первую операцию на позвоночнике, которая спасла ей жизнь: спинно-мозговая жидкость вытекала наружу. При этом заболевании идет неправильное развитие тазобедренной части скелета.

— Мышцы не удерживают кость. Поэтому у нас суставы вправляли вручную, делали операцию, — рассказывает мама девочки.

Сейчас Настя передвигается с помощью четырехопорной трости — приспособления, напоминающего ходунки.

— Нам сказали, что пока рост не остановится, что-то делать бессмысленно. И вот сейчас рост приостановился, а в Харькове, где мы наблюдались, сказали, что теперь это лечение стало платным. У нас вся надежда на российских врачей, потому что уже начал кривиться позвоночник и стало тяжело дышать, — говорит мама. Сейчас у девочки из сустава еще и выпала кость. Настя пробудет в Москве три недели.

Все расходы по транспортировке и содержанию детей берет на себя фонд «Справедливая помощь». Организация нынешней поездки обошлась более чем в 200 тыс. рублей (170 тыс. ушло на билеты до Москвы), а еще доставка через границу, питание, медикаменты.

Доктор Лиза уже перевезла из Донбасса в Москву на лечение более 250 детей.

— Вывозили разными путями, — вспоминает Елизавета Петровна. — Сначала поездом Донецк—Москва возили, очень удобно было. Потом началась блокада, и этот путь оказался отрезанным.

Несколько раз детей помогало перевозить МЧС. Выделялся спецборт, и волонтеры «Справедливой помощи» доставляли к нему детей. Но согласования с чиновниками не всегда идут легко. И бюрократические проволочки заставили Елизавету Глинку снова пересесть на поезд. Только до него теперь приходиться добираться пять часов на автобусе и потом около полутора суток на поезде до Москвы. Для раненых и больных детей это еще одно испытание.

Самое сложное — объяснения с чиновниками. Иногда доходит до абсурда. На границе, например, у Глинки просили справку о том, что в Донецке идет война. Приходилось иногда убеждать чиновников Минздрава, которые не согласовывали квоты на госпитализацию больных детей.

Доктор Лиза рассказывает, как приходится порой заполнять и согласовывать несколько листов, чтобы передать больному ребенку пять ампул дорогостоящего препарата.

На Совете по правам человека Глинка даже предложила любому чиновнику из Минздрава или ФМС проехать с ней весь путь от Ростова до Донецка и обратно. Желающих не нашлось.