Прошло уже больше года с той весны, когда Россия демонстративно вышла из подчинения глобализаторам. С тех пор наше правительство и опекаемая им как бы наука (высшая экономическая) не представили гражданам никакой внятной альтернативной программы по финансам, сельскому хозяйству, образованию, здравоохранению, ЖКХ. Пытались разработать «Основные направления государственной культурной политики», но утонули в общих словах, которые теперь каждый понимает в меру своей испорченности.
Тем не менее есть счастливая отрасль, где цели определены, дали ясны — за работу, товарищи!
Это парки и заповедники, которые, оказывается, надо «развивать». С помощью бульдозера, бетономешалки и строительного крана.
В Севастополе так бодро кинулись благоустраивать заповедные и охраняемые природные территории (недоразвитые украинскими коррупционерами), что спровоцировали серьезный политический конфликт. А Первопрестольная — чем хуже?
Природно-исторический парк «Кусково» — старая усадьба Шереметевых. Трогать нельзя. Но если очень хочется, то можно подмахнуть бумажонку по внесению чего-то там в комплексную экологическую документацию номер такой-то. На русский язык переводимо с трудом, но сочинители не в Союз писателей вступают, главное для них — то, что бывшее становится не бывшим, а часть парка уже как бы и не парком, после чего с этой территорией можно делать, что угодно. Например, заняться там дорожным строительством.
Оцените нелинейную логику городских голов. Они стараются ограничить автомобильное движение (и правильно делают), но другой рукой ради того же автотранспорта готовы истребить остатки зеленых легких столицы.
«Парк Дружбы» на севере столицы — память о Всемирном фестивале молодежи и студентов в 1957 году и любимое место отдыха для нескольких поколений. Все магистрали вокруг давно проложены. Что бы придумать для развития этой маленькой (всего 50 га), но еще живой, несмотря на близость Ленинградского шоссе, зеленой зоны? Под каким предлогом расчесать ее бульдозером? Креативный зуд не дает покоя и побуждает к нестандартным решениям. Парку срочно понадобился… цирк. А также здание с «тренажерным залом, методическим кабинетом, раздевалками, в том числе для лиц с ограниченными возможностями». Чтобы в футбол играть не на лужайке, как играли дедушки и прадедушки, а строго методически. И, главное, с обогревом поля. Если уволить в соседних поликлиниках побольше медсестер, можно за казенный счет и воду в пруду вскипятить.
В маленьком сквере в Хамовниках желает строиться балетная академия. Вроде бы атаку воинственной Терпсихоры на деревья, под которыми привыкли гулять мамы с колясками, местным жителям удалось отбить. Однако недавно подключилось федеральное министерство. Его обеспокоенность можно понять. Как это так — стройку отменили? Во время тотальной экономии государственное бюджетное учреждение просто обязано на последние деньги застраивать скверы. Особенно в центре города, который так мучается от избытка кислорода.
Как вы думаете, что означает в переводе на русский язык «Проект планировки части парка Северного речного вокзала»? Правильно. Всё то же самое. Только в данном случае вместо парка будет не цирк с конями и не методисты с подогревом, а церковь с колокольней.
Участие священников в подобных играх на лоне недовырубленной природы — тема отдельного, совсем невеселого разговора. Это хуже, чем грех. Это ошибка.
Вообще-то «застройка парка» — такое же противоестественное словосочетание, как «однополый брак». Но наших девелоперов логические противоречия не смущают. Оправдания того, чего делать нельзя, умиляют наивной откровенностью. «Под строительство отведено всего 3% площади парка».Территория,«попадающая под вырубку, составляет лишь 2% от парка и не затрагивает исторические зоны». Представьте себе завскладом, у которого ушло налево не всё ценное имущество и даже не половина, а жалкие 3%. Как не стыдно поднимать шум из-за ерунды? Пойдите прочь, противные, не мешайте дальнейшему благоустройству складского помещения.
Конечно, презумпция невиновности не позволяет считать всех вышеперечисленных, включая наглого завскладом, коррупционерами. У нас же нет — и боюсь, не будет — по каждому случаю вступившего в силу приговора суда. Но чего ради чиновник вдруг выдает бумагу, разрешающую уничтожать те ценности природы и культуры, которые достались нам в наследство от предыдущих поколений и которые он, чиновник, приставлен охранять? Вариантов немного. Психиатрический мы отметаем, поскольку наша страна еще не так продвинута по части толерантности, чтобы успешную карьеру делали граждане, не понимающие смысла простых слов на родном языке.
А если не коррупция и не психиатрия — то какой мотив? Идейный? Сугубо бескорыстное стремление нанести согражданам максимальный ущерб, уничтожая народное достояние, опустошая в кризисной ситуации казну и провоцируя общественные конфликты буквально на пустом месте — на том самом, которое только что разровняли бульдозером?
