Уже месяц, как политический бомонд поглощен новой затеей: перенести очередные думские выборы с декабря 2016 года на сентябрь 2016 года. Противники переноса апеллируют к Основному Закону, чья нынешняя редакция («медведевские поправки» 2008 года) устанавливает пятилетний срок полномочий депутатского корпуса. Основанием для досрочного роспуска Думы может быть лишь коллизия между парламентом и правительством, которой в настоящее время не наблюдается. Да за год с лишним ее и невозможно предвидеть. Вот если думцы выразят недоверие правительству, тогда и можно рассуждать, то ли правильнее отправить в отставку кабинет, то ли распустить Думу. Пока же этого не случилось, строить планы досрочного роспуска Думы несколько странно.
Сторонники же переноса указывают на существенную экономию средств, а равно и на то, что будет гораздо лучше, если бюджет на 2017 год будет принимать не уходящая Дума, а новоизбранная. Экономия видится в том, что в сентябре можно совместить думские выборы с местными, которые и так уже назначены на сентябрь (единый день голосования). Раз избиркомы (пусть не по всей стране, но в целом ряде регионов) всё равно будут сидеть и подсчитывать бюллетени, пускай за компанию подсчитают и бюллетени думские.
Доводы, признаться, довольно искусственные. Сентябрьский день голосования хотя и называется единым, но, как уже было замечено, происходит далеко не по всей России, а только там, где подошел срок, тогда как думские выборы — по всей. Уже это делает экономию на избиркомах далеко не столь значительной. Если присовокупить к тому издержки на отступное нынешним депутатам — выходное пособие и пр., — экономия может вообще оказаться мнимой.
Что до бюджета, то, во-первых, дееспособность только что сформированного нового состава парламента, члены которого еще даже не расселись по комитетам и комиссиям, не столь высока, чтобы можно было рассчитывать на грамотную (притом что с места в карьер) работу над бюджетом. Скорее правительству будет гораздо легче дурить свежеизбранных депутатов, нежели депутатов, уже заматеревших. Во-вторых, для правительства основной финансовый закон — не догма, а всего лишь руководство к действию, как приняли, так и подправим. Представление о министре, взволнованно говорящем: «Бюджет свят для меня, я немею перед бюджетом», — несколько идеалистично.
Но главное, сторонники сентябрьского переноса начисто игнорируют политическую цену вопроса. Да, только Закон Божий вечен, человеческий же закон переменчив, и Конституция не священная корова, чтобы отстаивать в ней каждую йоту, хотя бы и рассудку вопреки, наперекор стихиям.
Положимте, что так, но обыкновенно Основной Закон правят (или попросту нарушают) в тех случаях, когда не править (нарушать) совсем уже нельзя. По крайней мере, когда выгоды от правки (нарушения) значительно превосходят выгоды от сохранения status quo. Как говорят евреи, «если уже жрать свинину, то так, чтобы по бороде текло».
Тогда как в нашем случае выгоды от очевидно некошерного действия не просматриваются вовсе. Неубедительность официальных аргументов показана выше. Но даже и не оглашаемые, но всего лишь подразумеваемые премудро-коварные соображения столь же неубедительны.
О том, что смысл установления единого дня голосования в начале сентября заключается в создании преимуществ для партии власти, говорили еще в 2012 году, когда закон только принимался. Проведение избирательной кампании в августе более затруднительно для оппозиции, нежели для власти, — негде взять и агитаторов, и аудиторию для агитации. Сезон отпусков — кто на курорте, кто в деревне. «Единая Россия», более опирающаяся на конформистский тип электорального поведения, тут оказывается в более выгодном положении.
Тем более трудной кампания будет для оппозиции в 2016 году, если перенос состоится. Разом вести борьбу и за думские кресла, и за региональные мандаты, да еще в августовский мертвый сезон — не разорваться же.
В том смысле, что всё это может прибавить процентов партии власти и оттянуть часть голосов от оппозиции — пожалуй, что так. Вопрос только в том, для чего.
Если положение провластных сил было бы столь неустойчиво, что процент туда, процент сюда — и правительство парламентского большинства уже формирует Г.А. Зюганов или любимец народа М.М. Касьянов, то такие маленькие хитрости были бы по крайности понятны. Хотя и в этом случае демонстрировать готовность к хитростям за полтора года до выборов — значит столь далеко загодя показывать крайнюю неуверенность в своих силах, что может только обескуражить сторонников и воодушевить противников. Странный метод готовиться к кампании.
Возможна, конечно, другая опасность — кризис огромной силы (предмет упования непримиримых освободителей). Но при таком кризисе роль несравненной палаты откровенно невелика, что показывает нам опыт «бархатных революций» (и не очень бархатных), а равно опыт совсем не бархатных контрреволюций. Тут всё решают готовность правительства отдать приказ войскам и способность добиться исполнения этого приказа.
Если контрреволюция побеждает, несравненная палата остается несравненной, если побеждает революция, волатильность депутатского корпуса превосходит всякое вероятие. См. украинскую Верховную раду в феврале-марте 2014 года.
Маленькие хитрости что в случае победы государства, что в случае его поражения никакой роли уже не играют и только портят репутацию. Зачем, непонятно.
