Декларация министра культуры В.Р. Мединского об историческом примирении — на какой основе могли бы договориться красные и белые накануне столетия революции — лаконичная и внятная (без «дискурсов»), а по содержанию — большой прогресс по сравнению с прежними официальными установками, зафиксированными в учебниках начала нулевых годов и в фильмах типа «Адмирал» и «Штрафбат».
Наконец-то речь идет об общегражданском компромиссе, а не о капитуляции одной из сторон под «хруст французской булки» на зубах у другой.
Между тем компромисс необходим. Глобализация в ее нынешней версии не оставляет шансов никому — ни анархистам, ни монархистам, ни буддистам, ни атеистам; всех разомнут в бессмысленную биомассу.
Но миротворцы блаженны только в том Царстве, которое не от мира сего, а в нашем земном им сразу достается и слева, и справа. Как только появились раздраженные отклики из красного угла, я переспросил — что конкретно не так у Мединского? Чего не хватает в его оценке 1917 года? Коммунист Александр Коммари ответил: «Революция была реакцией на вопиющие проблемы, которые не смогли решить ни Романов с его попами и жандармами, ни господа либералы и леволибералы в виде меньшевиков и эсеров. Не нужно запускать всё до взрыва».
А ведь справедливо. Господствующий класс необязательно в ответе за военное поражение (силы могут быть слишком неравны), но революция — всегда достижение тех, кто сверху. Не Иван Каляев с бомбой и даже не Владимир Ульянов с уставом революционной партии нового типа, а сам Николай Романов и его ближайшее окружение больше преуспели в разрушении империи, когда прямо с Ходынки отправились на бал к французскому посланнику.
И полезно об этом помнить при решении сегодняшних проблем.
Когда истеричная дамочка в радиоэфире обзывала «дерьмом» «Бессмертный полк», она агитировала не против 9 Мая, а только против себя и своих единомышленников. Ни один враг их так не разоблачит, как они сами себя. Совсем другое дело — обладатели власти и собственности, которые говорят о патриотизме, но своими поступками способны превратить в махновца даже самого законопослушного гражданина.
Чтобы далеко не отходить от Министерства культуры за примерами: не прекращается возня вокруг нашего национального достояния — музея-усадьбы «Архангельское» и Древнего Радонежа. Хотя любому психически нормальному человеку понятно, что никаких строек и девелопментов-редевелопментов в таких местах быть не может в принципе. Их нужно просто охранять. А чиновник, который выступает с инициативой об изменении охранных зон в сторону сокращения, должен сам тут же автоматически сокращаться с госслужбы.
Вот бы министерству об этом прямо заявить — в порядке национального согласия на отдельно взятом направлении.
Подобные конфликты — между интересами страны и хватательным инстинктом загребущих ручонок — происходят в разных ведомствах, отраслях и регионах. Это объективное препятствие на пути к примирению.
Есть и субъективное. Для согласия нужно, как известно, непротивление сторон, то есть сами эти стороны как независимые субъекты. Но пока принципиальные вопросы ставятся и решаются в основном внутри бюрократии, через противоборство разных ее группировок. У нас нет либеральной партии, выражающей интересы нормальных предпринимателей, которые что-то производят или торгуют чем-то полезным.
Нет и левого движения, представляющего наемных работников. Под красными знаменами выступают то националисты, то монархисты (а сталинизм — это, по-моему, разновидность монархизма, причем не лучшая), то аниматоры «болотных тусовок». Левыми почитаются даже такие персонажи, которые всерьез предлагают принимать в вузы всех желающих без экзаменов на бюджетные места (а трудящиеся пусть содержат и обслуживают этот вид досуга).
Именно тогда, когда левые варианты ответов на вопросы дня более всего востребованы, их некому громко произнести. Заметьте: 75 лет назад коммунисты и социалисты составляли движущую силу антифашистского сопротивления в разных странах. А кто сегодня организует борьбу против новых претендентов на мировое господство? От Донецка до Дублина — правые и религиозные движения. Насколько успешно у них это получается — отдельный вопрос, но левые-то просто в стороне (а то и по другую сторону).
Причем несостоятельность промотавшихся наследников Маркса — не только организационная, но также интеллектуальная, многие из них в упор не видят, что Бандера, «купите в кредит», ювенальная юстиция, однополые «браки» и «сезонный праздник» вместо Рождества — не отдельные листочки, которые случайно собрались вместе у Обамы (в папочке с отчетом финансовой олигархии о проделанной работе), а звенья одной цепи на шее у человечества. Хотя, казалось бы, азы исторического материализма.
А чтобы на равных участвовать в национальном согласии, надо, наверное, не только правильно подбирать ученые слова, но и произносить их как власть имеющий, чувствуя за собой социальную силу, которая позволила бы настаивать на включении своих поправок в итоговый документ.
Впрочем, еще не вечер, до юбилея «великой российской революции 1917 года» (формулировка Мединского) довольно много времени, чтобы каждый мог подготовиться, приодеться и выглядеть достойно, соответствуя взятой на себя исторической роли.
