Сбросить реакционеров с корабля современности?
В четверг, 21 мая, в РГГУ группа студенческой молодежи, как это называли в свое время, «учинила афронт» одному из лидеров «Антимайдана» публицисту Николаю Старикову. Во время его выступления в РГГУ часть присутствующих стала вскакивать и громко кричать «Позор!».
Один из участников даже вскочил на скамейку.
Стариков вместе с организаторами дискуссии предложил «протестантам» дождаться окончания его выступления и выступить в дискуссии. Однако те отказались.
Как впоследствии писала одна из участниц протестной акции, «нашей целью было не возразить Старикову, а выразить свою позицию о том, что ему не место в вузовской аудитории. Позицию студентов, то есть тех, кто и должен определять политику университетов».
В результате Стариков вместе с другими участниками дискуссии и организаторами покинул зал. Вслед за ним ушла из зала и большая часть присутствовавших. Остались только полтора десятка студентов и поддержавший их известный социолог Александр Бикбов. Они некоторое время продолжили обсуждение своей позиции в зале, а потом перешли в коридор, где, еще немного побеседовав, разошлись.
Судя по тому, что высказывающиеся против выступления Николая Старикова студенты не только кричали и вскакивали со своих мест, но и развернули в аудитории плакаты, протестная акция не была спонтанной.
В дальнейшем, как это сегодня и водится в России, обсуждение случившегося плавно перетекло из коридоров РГГУ в социальные сети, увеличив, таким образом, число заинтересованных участников, по крайней мере, в один-два десятка раз.
Понятно, что мнения диспутантов в соцсетях поляризовались приблизительно поровну. Одни говорили, что так себя вести неприлично. Что вне зависимости от отношения к взглядам Николая Старикова затыкать рот выступающему и срывать дискуссию, мягко выражаясь, несколько неакадемично и нелиберально.
Представители же противоположной точки зрения солидаризовались с эргэгэушными протестантами и настаивали на том, что «таким людям, как Стариков» не место в вузовской аудитории.
Аргументация в пользу этой точки зрения была самая разнообразная.
Начиная с того, что Николай Стариков не академический ученый, а публицист, и заканчивая тем, что он — «сталинист», а, следовательно, в сущности, «фашист». Всё это перемежалось рассуждениями о том, что, поскольку Стариков один из лидеров «Антимайдана», он, стало быть, «руководитель толпы черносотенцев и погромщиков», а также тем, что его обличения «оранжевых революций» являются «лженаукой» и «конспирологией».
Оценка этой истории не столь уж проста.
Во-первых, я, мягко выражаясь, не отношусь к числу поклонников творчества Николая Старикова. Его тексты представляются стилистически излишне экзальтированными, а его выводы отнюдь не всегда обоснованными, чтобы не сказать произвольными. Да и элементы конспирологии в его текстах отчетливо видны.
Во-вторых, чрезвычайная активность Старикова вызывает некоторое раздражение. Помню, когда в сентябре я был в Ялте, то посетил все три городских книжных магазина. В каждом из них висело объявление о предстоящем выступлении Николая Старикова.
В-третьих, я не в восторге от «Антимайдана». Моя позиция ближе всего к позиции делегации партии «Гражданская платформа». Они приняли участие в митинге «Антимайдана», желая поддержать воссоединение Крыма и высказать протест против возможного майдана в Москве. Но были чрезвычайно разочарованы подбором участников и стилистикой выступлений.
Наконец, в-четвертых, я с большой симпатией отношусь к Александру Бикбову и считаю его очень серьезным социологом. Хотя, надо сказать, симпатизировать Александру не так уж и просто. Помню, лет 5 тому назад он несколько минут думал, подавать ли мне руку при встрече, поскольку почему-то решил, что я «фашист». Ну ладно. Большие люди имеют право на милые слабости.
Но, честно говоря, мои симпатии к Александру Бикбову и, прямо скажем, прохладное отношение к Николаю Старикову и движению «Антимайдан» ничего не стоят перед глубочайшей неприязнью к так называемому студенческому протесту.
Традиции этого свинства уже лет 200. В 20-е годы XIX века немецкие студенты жгли книги публициста Коцебу за то, что он — «реакционер» и «позволяет себе в издевательском тоне отзываться о революционерах». Еще через пару лет они его и зарезали. Потом это все лет 70 продолжалось в царской России.
А в 1960-е годы стало мейнстримом на Западе.
Ужасно не хочется, чтобы у нас возобновилась традиция студенческого политического хулиганства с травлей «реакционеров» и с «выдвижением политических требований».
Поэтому политическое хулиганство в российских университетах нужно давить в зародыше, пока оно, не дай Бог, не разрослось. Долгом администрации РГГУ является вынести выговор «прогрессивным политическим активистам» и предупредить о возможности отчисления в случае повторения подобных действий.
Только, понимаете, студенческих волнений нам не хватает в лучших традициях дореволюционного Московского университета и Сорбонны-68.
Можете считать меня хоть реакционером, хоть цепным псом кровавого режима. Мне всё равно. Я воспринимаю только оценки людей, желающих принимать участие в дискуссии. А оценки лиц, имеющих добрую привычку затыкать рот оппоненту, мне глубоко по барабану.
