Фонд развития гражданского общества опубликовал в «Известиях» очередной, уже восьмой по счету рейтинг эффективности губернаторов. Поскольку этот рейтинг обновляется несколько раз в год, он ожидаемо был довольно статичен: Россия по-прежнему стоит там же, где и раньше, ее регионы тоже на месте, а Крым и Севастополь до окончания определенного законом о присоединении переходного периода в рейтинг не входят.
Однако стремительно меняющаяся социально-экономическая реальность внезапно наполнила первый в этом году рейтинг губернаторов серьезной динамикой. Губернаторы пришли в движение. Да еще в какое: кто бы мог подумать, что год назад триумфально принявший Олимпиаду, а месяц назад — аншлаг на горнолыжных курортах Сочи губернатор Краснодарского края Александр Ткачев скатится на 9 позиций вниз. А глава предпоследней в России по валовому региональному продукту Республики Калмыкия Алексей Орлов, наоборот, поднимется на 5 пунктов.
Разумеется, следует понимать, что все рейтинги суть суррогат объективной реальности. Мы можем объективно оценить востребованность артиста, подсчитав, сколько он продал записей своих песен. Можем объективно подсчитать сборы кинофильма в первый weekend. Можем выстроить спортсменов на пьедестале в соответствии с тем временем, за которое они пробежали дистанцию. Но в любом хотя бы чуть более сложном случае (Филипп Киркоров или фигурное катание, например) мы уже вступаем на зыбкую стезю экспертных оценок, складывающихся в сложные интегральные показатели.
Да что там, я и сам однажды рассчитывал подобный рейтинг. Студенческая газета «Ре:Акция», в которой я некогда трудился шеф-редактором, устраивала «Рейтинг молодых политиков». Формулы, оценивавшие популярность того или иного политика, сочетающие его упоминания в различных видах прессы, в интернете и, разумеется, оценки экспертов, имели странное свойство: при малейших изменениях коэффициентов, приданных той или иной составляющей конечного результата, оный результат весомо менялся. И только один Рамзан Кадыров (в те годы еще бывший действительно молодым) прочно занимал первое место, сместить откуда его не могли никакие коэффициенты.
Конечно, «Рейтинг молодых политиков» был развлечением, причем развлечением по большей частью для самих этих политиков (которые, собственно говоря, и выступали экспертами относительно друг друга, что только придавало интриги).
У Фонда развития гражданского общества всё, разумеется, намного серьезнее: всё же они не развлечения ради считают рейтинг, а предлагают истеблишменту и власти дополнительный инструмент анализа. Впрочем, после упразднения считавшего официальный подобный рейтинг Министерства регионального развития можно сказать, что и не дополнительный, а основной.
На сайте фонда тщательно опубликована методика подсчета, приводятся все источники данных, охваты и погрешности их опросов. Приводится пофамильный список экспертов. Рассказывается, что «определяющую роль в формировании конечного результата» играет социологическое исследование, изучающее отношение жителей региона к текущему положению дел.
Но, разумеется, каждый из губернаторов понимает, что его положение в каждом очередном рейтинге — это сигнал. И губернаторы за своим положением в рейтинге эффективности ФоРОЛ тщательно следят.
Не следует понимать мои слова о «сигнале» прикладным образом. Разумеется, я не пытаюсь тут иносказательно заподозрить составителей рейтинга эффективности губернаторов и лично главу Фонда развития гражданского общества Константина Костина в подкручивании коэффициентов ради передачи губернаторам неких высоконачальственных эманаций. Вовсе нет, я пишу о восприятии.
Жители регионов, отвечая на вопросы социологов, дают свои ответы соответственно восприятию окружающего мира. Которое, вообще говоря, может и выходить на рамки региональных проблем. Эксперты, оценивая уровень отношений между регионом и федеральным центром, тоже руководствуются каким-то моментом общим. А губернаторы, глядя на свое положение в итоговой таблице, пытаются понять — что бы это значило. Или надо в консерватории что-то подправить, или не надо дергаться и всё идет хорошо.
В этом смысле только что опубликованный восьмой рейтинг является сигналом не столько персонализированным: он является символическим отражением ожиданий населения регионов и экспертов от того исторического этапа, в который вступила страна.
Потому что все предыдущие рейтинги возглавлял глава Ямало-Ненецкого автономного округа Дмитрий Кобылкин. В последнем же рейтинге он опустился на второе место, а первым стал губернатор Калужской области Анатолий Артамонов.
Эксперты фонда поясняют, что причина перемен кроется в расследовании ОНФ, открывшего какие-то нарушения с авиационными перелетами руководства ЯНАО. Быть может, формально это и так.
Но концептуально произошло вот что: регион, являющийся одним из основных производителей нефти и газа в России, уступил свое место лидера региону, являющемуся, пожалуй, наиболее ярким примером грамотного управления инвестициями, успешного создания современной промышленности и глубокой диверсификации экономики. Автозаводы, фармацевтика, хорошие дороги и грандиозные логистические парки вместо скважин и труб — это ли не самый главный сигнал нам всем от всех нас самих.
Хватит говорить «пора слезать с иглы». Мы хотим с нее слезть. Что и проявляется через опросы.
Думаю, что на фоне такого успеха губернатору Калужской области Анатолию Артамонову вполне можно простить его невинный каприз: ежедневное исполнение школьниками государственного гимна России перед уроками. Впрочем, об отношении жителей региона к этому нововведению мы узнаем только из следующего рейтинга эффективности губернаторов.
