Вирус Эбола — не придумка коварных творцов биологического оружия из ЦРУ, КГБ и прочих спецслужб, не идея чиновников из ВОЗ, взыскующих расширенного финансирования, как любят рассуждать конспирологически ориентированные люди. Болезнь существовала всегда.
Это природно-очаговое заболевание приматов и крупных млекопитающих, в распространении которого участвуют кровососущие летучие мыши. С изменением экологических условий, разрушением биоценозов, увеличением плотности населения еще одной жертвой вируса стал высший из приматов — человек.
Болезни оказалось легче взаимодействовать с человеком, нежели с шимпанзе или антилопой. Обезьяны не контактируют так тесно с больными и мертвыми особями, как это принято в человеческом обществе. Поэтому заразиться вирусом стало возможно не только через укус мыши-вампира, но и через погребальные обычаи, а также потребляя мясо погибших от вируса животных.
Первая зарегистрированная вспышка геморрагической лихорадки Эбола произошла в 1976 году. Уже после вспышки периодически возникали в разных странах. Но ничего подобного эпидемии 2014 года, охватившей множество стран и приведшей уже к тысячам смертей, до сих пор не было.
Сегодня и ООН, и ВОЗ, и даже далекие от социальных проблем Западной Африки Президент США Обама и глава МВФ Лагард называют вирус Эбола глобальной угрозой безопасности. Они отдают себе отчет, что вдали от летучих мышей-вампиров и антисанитарных обычаев Западной Африки болезнь опасности не представляет. Конечно, возможны единичные завозные случаи и в Вашингтоне, и в Москве, и в какой-нибудь Канберре: инкубационный период болезни составляет до трех недель, и любой студент, возвращающийся осенью на учебу из родной ему Экваториальной Африки, может привезти с собой вирус. Но распространение болезни быстро остановят.
Почему же Запад считает распространение лихорадки Эбола угрозой?
За десятилетия, прошедшие после первой вспышки Эбола, социально-экономическая ситуация в Африке не улучшилась, а ухудшилась. К середине 2000-х годов жертвами «конголезских войн» стало порядка 6 млн человек. Резня в Руанде, непрекращающиеся гражданские войны в Либерии, Сьерра-Леоне, вспышки насилия в Кот-д’Ивуар, Нигерии, Гвинее, а также наличие таких стран вроде Анголы или Чада, которые только что вышедшие из собственных гражданских войн и тут же принялись воевать с окружающими, — всё это создает сегодня особый благоприятный фон для распространения эпидемии.
Освобождение от колониализма не принесло Африке ничего, кроме гор трупов и снижения уровня жизни. За эти десятилетия сотни тысяч образованных людей покинули Африку; врачи, учителя, агрономы, инженеры, строители, все те, кто давал Африке шанс на развитие, уехали или были изгнаны из Мозамбика, Анголы, Заира (ДР Конго), самого Конго, Уганды, Руанды, Бурунди, Гвинеи. Их место заняла племенная олигархия.
Однако хотя не везде и, конечно, не в странах, раздираемых внутренними войнами, но постепенно происходит процесс строительства социальной, медицинской, образовательной инфраструктуры. И новое потрясение способно разрушить оформляющиеся очаги стабильности.
То есть эпидемия Эбола создает дополнительное напряжение, которое может взорвать без того неразвитый мир. В пространство вечной катастрофы, свойственной, например, Либерии или Сьерра-Леоне, попадают страны куда более благополучные, чем они. На территории, на которой может разразиться эпидемия, находятся города, соперничающие с Парижем за звание самого крупного франкоговорящего города мира: Киншаса (ДР Конго) и Абиджан (Кот-д’Ивуар).
При этом перемещение большого количества людей внутри Центральной и Западной Африки создает опасность не только неконтролируемого разрастания эпидемии, но и межэтнических конфликтов. Память о резне в Руанде, о серии войн в ДР Конго и вокруг нее свежа. Сочетание эпидемии Эболы и событий, аналогичных конголезско-руандийским, только в существенно больших масштабах, может принести в Африку невиданные в истории человечества со времен Второй мировой войны бедствия.
Дело вовсе не в увеличивающемся миграционном потоке в благополучные страны Европы и США. Эбола — отличный повод ограничить этот поток, да и сами страны «золотого миллиарда» всё более и более негативно смотрят на миграцию, отказываясь от постколониального синдрома. Дело в кризисе леволиберальной модели, постулирующей возможность применения единых стандартов управления и демократии для всех обществ. Эта модель сегодня трещит по швам: превращение Центральной и Западной Африки в зону глобальной катастрофы, в одно огромное failed state может серьезнейшим образом ускорить ее крах.
Крупнейший кризис наряду с исчезновением леволиберального мифа о деколонизации грозит певцам демократического универсализма крахом их веры. Тем более что остановить новый кризис смогут только военные операции и внешнее управление со стороны благополучных держав. Фактически это будет новый колониализм — колониализм, в котором не последнюю, а едва ли не первую скрипку будет играть Китай.
Но если абстрагироваться от социально-экономических проблем, сопутствующих эпидемии, то победа над лихорадкой Эбола, массовое производство и внедрение высокотехнологичных вакцин вполне способно изменить медицину. Вакцина от Эбола уже есть. И не одна. Вопрос в том, как сделать ее производство массовым и кто за это заплатит. Сегодня вопрос с деньгами решить проще, нежели технические проблемы.
Главной из них становятся сложности в производстве больших объемов вакцин. Вакцин, являющихся крайне дорогими биотехнологическими продуктами, коктейлями антител, то есть уникальных белков, способных дать отпор вирусу, не допустив его проникновения в клетки организма. Комплексное научно-технологическое решение этой проблемы позволит продвинуть медицину далеко, создав предпосылки для избавления человечества от многих других заболеваний вирусной или иммунной природы. Это не только СПИД или гепатиты: это и рак, и аутоиммунные заболевания вроде любимой зрителями сериала о докторе Хаусе волчанки.
Таким образом, при правильной организации дела объединенное цивилизованное человечество способно победить вирус. Не только победить, но и создать уникальный прецедент совместной успешной борьбы с угрозой жизни и здоровью миллионов людей. Естественно, ни Обама, ни ООН не могут пройти мимо такой возможности. Очевидные провалы Объединенных наций и администрации демократов в урегулировании глобальных конфликтов и в управлении глобальной стабильностью заставляют руководство США искать возможность добиться успеха в гуманитарно-медицинском пространстве.
Тут, пожалуй, стоило бы пожелать им — и не только им, а сотням врачей во всем мире от Китая до Кубы, участвующим в борьбе с Эболой — удачи. Тем более что удача эта, бесспорно, нужна. По мере роста эпидемии всё слабее и слабее становятся государственные институты, и без того дышащие на ладан в затронутых эпидемией странах. Всё чаще мы слышим об убийствах медработников, разграблении больниц и медпунктов, вспышках насилия в охваченных эпидемией районах. А люди, бегущие от насилия и страха, сами того не зная, становятся агентами Эбола в новых, пока еще спокойных и здоровых районах.
