Даже если Россия не станет вмешиваться в конфликт между США и «Исламским государством Ирака и Леванта» (ИГИЛ), она всё равно может проиграть.
Аналитики Bank of America Merrill Lynch прогнозируют падение цен на нефть до $85 за баррель. По их мнению, произойдет это из-за увеличения добычи Саудовской Аравией и станет своеобразной платой Белому дому за помощь в борьбе с ИГИЛ. В свою очередь, столь значительное снижение нефтяных котировок ударит не только по радикальным исламистам, стремительно оккупирующими Средний Восток, но также по России и Ирану, в чем могут быть заинтересованы США.
Эти выкладки кардинально противоречат заявлениям экс-главы BP Тони Хейворда, который предрек взлет нефтяных котировок до $150 за баррель как раз из-за антироссийских санкций со стороны Вашингтона и Брюсселя. Кроме того, скептики могут сослаться на близость Bank of America к президентской администрации: бывший шеф его инвестбанковского подразделения Стефан Селиг с июня курирует в Белом доме вопросы внешней торговли. И, следовательно, прогнозы бывших коллег Селига можно счесть ангажированными и выдающими желаемое за действительное.
Но, с другой стороны, такие связи Bank of America позволяют рассматривать предположение об увеличении саудитами объемов нефтедобычи как своеобразную оферту. Благо уже был прецедент, когда аналитики крупнейшего банка США не исследовали реальность, но формировали ее.
Ныне широко известный термин BRIC (которым обозначают Бразилию, Россию, Индию и Китай, а с недавних пор преобразованный в BRICS из-за добавления Южно-Африканской Республики) был придуман в 2001 году экономистом Goldman Sachs Джимом О'Нилом. Разумеется, говорить, что нынешнее исследование Bank of America Merrill Lynch окажется столь же судьбоносным, как и та записка О'Нила 13-летней давности, пока мало оснований. Но ненамного больше поводов недооценивать его.
Экспансия ИГИЛ слишком сильно обеспокоила арабские монархии, чтобы не заставить их пересмотреть свои подходы к нефтяной геополитике.
До известной степени повторяется ситуация середины 1980-х, когда, стремясь освободить афганских единоверцев от «советского ига», Саудовская Аравия согласилась обвалить цены на черное золото и тем самым помогла США выиграть холодную войну.
ИГИЛ, в отличие от СССР, близко Эр-Рияду по вере, но, как убедительно показал в «Известиях» Глеб Кузнецов, предельно чуждо ему социально. Точнее, чуждо, главным образом, саудовской элите. Равно как элите Катара, ОАЭ и прочим сановным владельцам нефтяных месторождений Персидского залива и его окрестностей.
Нельзя сказать, что перераспределение сырьевой ренты устраивало всегда и абсолютно всех на Ближнем и Среднем Востоке. Периодически сотрясающие регион перевороты и революции (включая сравнительно недавнюю «арабскую весну») — лишнее доказательство, что это не так. Но до сих пор аравийским шейхам удавалось «капитализировать» социальную нестабильность. На ее фоне нефть росла в цене, пополняя авуары монархий Залива.
Кроме того, их пассионарные подданные получали возможность воплощать в жизнь свое видение того, как должно быть устроено справедливое исламское общество, в других странах и, следовательно, — за счет чужих правителей. Свои же от этого, повторимся, обогащались еще больше.
Иными словами, до недавнего времени в самой нефтеносной части планеты происходила монетизация войны. Даже упомянутый афганский эпизод можно рассматривать в этом контексте — как игру на понижение, ведущуюся против геоэкономического конкурента, а не идейного недруга. Тогда, в середине 1980-х, саудиты отобрали у СССР все бонусы, которые он десятилетием ранее заработал на арабском нефтяном эмбарго времен войны Судного дня.
Но ИГИЛ представило альтернативный, хотя и далеко не новый, концепт — милитаризацию капитала. Настроив против себя как «неверный» Запад, так и соплеменников-единоверцев, «Исламское государство» всё же будет сохранять хоть какое-то подобие легитимности (то есть с ним будут считаться) до тех пор, пока в его распоряжении наряду с энным количеством единиц оружия и фанатиков, готовых в любой момент его применить, находится важнейший и, на сегодняшний день, весьма дорогой инструмент управления мировой экономикой , — нефть.
И, наоборот, увеличение предложения черного золота и падение его стоимости девальвирует и сам этот новоиспеченный халифат.
Следовательно, вероятность того, что Саудовская Аравия и другие нефтяные монархии повторят кульбит времен холодной войны, если и не стремится к 100%, то все-таки довольно высока.
Можно, конечно, объяснять появление ИГИЛ глобальным заговором «партии инфраструктуры» против «партии ресурсов», но устойчивость российской экономики и казны по отношению к весьма вероятному сырьевому шоку конспирология, увы, не повысит.
С этой точки зрения, кстати, крайне осторожное отношение Минфина к увеличению госрасходов более чем объяснимо.
Но не менее важно изменение подходов к формированию доходной части бюджета, которое до сих пор сводится в той или иной степени к перераспределению нефтегазовой ренты. Собственно, потому и разговоры о снятии с сырьевой иглы остаются разговорами. А аппетиты топливных гигантов нередко становятся едва ли не основным препятствием для развития отечественных несырьевых производств.
Будучи главными донорами казны, отечественные нефтегазовые концерны вправе держать высокие внутренние цены даже на фоне падения мировых. В итоге подспорье для государства оборачивается дополнительным бременем для экономики.
При таких вводных окно возможностей не так уж и широко открыто. Либо надо достаточно оперативно оптимизировать бюджет, сокращая расходы, в том числе и социальные, и минимизируя зависимость доходов от нефтегазовой составляющей. Либо — принимая оферту, столь замысловато озвученную через Bank of America, все-таки присоединиться к торгу между Вашингтоном и Эр-Риядом и, былые распри позабыв, искать способы нейтрализации ИГИЛ, не предполагающие обвал нефтяных котировок.
Второй путь чем-то, наверное, легче. Как легче решить головоломку про волка, козу и капусту, чем выиграть шахматный поединок без ферзя. Но проблема в том, не придется ли через непродолжительное время опять подвергаться нефтяному шантажу и озадачиваться перевозкой очередных волков, коз и капуст, так и не выбравшись из арьергарда глобальной «партии ресурсов».
