«Дорожные карты» с пометкой «молния»
Есть огромный общественный запрос на мир в Украине, и новости на эту тему часто идут с пометкой «молния».
Вполне работоспособный план Путина предъявлен очень вовремя — когда невозможность силовой победы ни одной из сторон конфликта стала совершенно очевидной. Выход один — договариваться, не умножая жертвы.
Перед оглашением этого плана информация о контактах между президентами Украины и России по поводу режима прекращения огня для Украины вызвала очередной информационный бум, колебания валютных курсов и скачки на фондовых биржах.
К сожалению, ожидания пока опережают факты и первые отклики на президентские переговоры прозвучали, как теперь ясно, с избыточным оптимизмом.
Между тем реальные шансы наступления желанного мира на востоке Украины можно оценить, только поняв логику конфликтного сценария в его развитии.
В белом плаще с кровавым подбоем...
Позируя 7 июня на фоне колоннады Мариинского дворца в Киеве, пятый президент независимой Украины Петр Порошенко произнес: «Я хочу мира и добьюсь единства Украины, поэтому начинаю свою работу с предложения мирного плана».
Пока план созревал, война на востоке множила жертвы.
Наконец 20 июня в ходе поездки президента Порошенко в Донбасс был обнародован внутренне противоречивый мирный план из 15 шагов. Некоторые шаги выглядели вполне разумными: гарантии безопасности для участников переговоров, амнистия комбатантам, освобождение пленных, создание защитных коридоров для вооруженных формирований и гражданского населения. Предусматривались досрочные местные выборы и возобновление деятельности местных органов власти. Были обещаны шаги по «децентрализации власти» с изменениями в Конституции, а также некие неопределенные меры по «защите русского языка».
План Порошенко напрочь губила последовательность шагов. Донецко-луганские повстанцы должны были сначала сложить оружие, освободить контролируемые территории и здания, сдаться под «фильтрацию» или — по желанию — покинуть страну. И только после этого (а также после восстановления контроля Киева над всей границей страны) можно было надеяться на исполнение президентом его позитивных для востока обещаний.
Стремясь подкрепить свой план действием, президент Порошенко даже отдал приказ об «одностороннем прекращении огня» с 20 по 27 июня, впоследствии продленный еще на три дня. Донецк и Луганск объявили о согласии на перемирие.
Вскоре, однако, выяснилось, что «казацкое перемирие», установленное встречными односторонними декларациями, попросту не работает: атаманы — командиры вооруженных подразделений — продолжают боевые действия везде, где рассчитывают на успех, а огонь готовы прекращать только для перегруппировки сил, пополнения запасов и создания для себя оперативных преимуществ. Кровавый тупик сохранился.
Берлинский шанс
Провал первого «казацкого перемирия» наглядно показал, что для прекращения войны на востоке Украины необходимы надежные правовые документы со взаимными обязательствами и гарантиями сторон, с процедурами демилитаризации жизни и инструментами контроля.
Именно к такому — цивилизованному и прочному — урегулированию наметили путь в своей декларации главы МИД Украины, России, Германии и Франции 2 июля на встрече в Берлине.
Сама по себе «берлинская четверка» (с добавлением представителей Донецка и Луганска по формуле «4 плюс 2») могла бы стать оптимальным форматом для определения компромиссного пакета договоренностей по урегулированию украинского кризиса. Однако формат минской контактной группы, где переговорщики от юго-востока дебютировали 26 августа, явно тесноват для первоначальных решений геополитического уровня.
Подлинное урегулирование может начаться только с ясного ответа на вопрос вопросов — вместе или врозь? На каких условиях и при каких гарантиях мятежные регионы востока согласятся на пребывание в составе Украины на правах широкого самоуправления? Каков должен быть объем этого самоуправления и в каком порядке оно может быть закреплено в Конституции страны?
Поскольку в Украине всё громче звучат предложения «сбросить Донбасс» как будто нежелательное и непосильное ярмо, правомерно спросить и другую сторону: подтверждает ли Киев свое стремление сохранить Донбасс в составе Украины, готовы ли центральное правительство и население остальной страны мирно сосуществовать с нынешними «сепаратистами», уважать их права и разделять с ними бремя восстановления израненных войной территорий?
При согласии в этом главном вопросе вытекающие из него решения становятся предметом кропотливой работы профессионалов.
Напротив, отсутствие согласия, ультимативно-конфликтные позиции сторон неумолимо подрывают надежность любого перемирия, превращая его всего лишь в антракт в бесконечной военной драме.
Символично, что четверть века назад по формуле «4 плюс 2» проходили принципиальные для судеб Европы переговоры об объединении разделенной Германии. Теперь эта формула, возможно, послужит для закрепления единства Украины.
План Путина
План Путина в части, касающейся перемирия, имеет пересечения с планом Порошенко, представленным 20 июня (прекращение огня, обмен пленными, создание гуманитарных коридоров, оказание гуманитарной помощи).
Но есть и отличия: у Порошенко не было важных пунктов 2, 4, 7. Путин предлагает отвод вооруженных формирований АТО, наступающих на мятежные регионы, на расстояние, с которого нельзя использовать смертоносное дистанционное оружие, а также неприменение авиации.
Этот шаг не позволит никаким авантюристам сорвать перемирие путем «несанкционированных» обстрелов, провоцирующих возобновление войны. Важный новый аспект плана — совместные усилия сторон по ремонту самых критических объектов инфраструктуры — накануне подступающей зимы это абсолютный приоритет. В плане Порошенко важнейшим предварительным условием мира было одностороннее разоружение всех повстанческих сил юго-востока.
Это делало весь план несбыточным, ибо сдаваться на сомнительную милость и жесткую силовую фильтрацию никто из повстанцев не хотел.
Однако если исключить из плана Порошенко крайние требования, а также преждевременные шаги, он вполне совместим с планом Путина. В ходе переговоров 5 сентября на основе предложений двух президентов может быть выработан компромиссный документ, устраивающий обе стороны.
Автор — эксперт Фонда Анатолия Собчака.
