Ирак с марта 2003-го был одним из главных поставщиков международных известий, но начал уходить в тень после «замирения» страны усилиями генерала Пэтреуса. Начало «арабской весны» и гражданская война, разворачивающаяся в Сирии, затмили иракские события окончательно.
Однако с июня месяца колыбель шумеро-аккадской цивилизации снова попала в центр внимания всего мира. Случилось это только сейчас, летом 2014-го, но могло случиться годом или же двумя раньше. Ведь американские войска были выведены из Ирака еще в декабре 2011 года, а жизнеспособной системы власти правительство премьера Нури аль-Малики вплоть до настоящего времени создать не сумело.
После захвата исламистами из группировки ИГИЛ Мосула, города, которым из-за его нефтепромыслов еще 100 лет назад мечтала овладеть Британская империя, случился целый ряд других весьма серьезных событий.
Прежде всего, 12 июня пешмерга, курдские отряды самообороны, заняли нефтяную столицу Северного Ирака — город Киркук. Киркук находится вне официально признанной зоны автономии курдов, однако играет для этого народа роль своеобразного национального символа. Согласно 140-й статье иракской Конституции, «киркукский вопрос» должен решаться на референдуме. Планировался он еще в 2007 году, однако центральные власти оттягивали проведение плебисцита до тех пор, пока не покинули город, спасаясь от наступления боевиков ИГИЛа.
Тогда ополченцы пешмерга (то есть «идущие на смерть») решили проблему явочным порядком. Таким образом они удовлетворили чаяния подавляющего большинства иракских (да и не только иракских) курдов.
Реальных перспектив возвращения Киркука под контроль Багдада не видно. Отряды пешмерга полягут костьми, но «курдский Иерусалим» не отдадут никому. Киркук — залог будущего государственного суверенитета Иракского Курдистана, залог воплощения вековой мечты миллионов курдов по всему миру.
В столице курдской автономии, Эрбиле, заявляют, что территории, занятые силами пешмерга на севере страны после бегства оттуда иракской армии (то есть Киркук и ряд других районов), останутся ее неотъемлемой частью. В дальнейшем автономия готова провести референдум о независимости, о чем заявил ее лидер Масуд Барзани — потомственный борец за свободу курдов.
Политическую самостоятельность Курдистана готов поддержать Израиль.
Об этом говорили его премьер Нетаньяху и министр иностранных дел А. Либерман. Для Израиля незалежный Курдистан в той или иной степени станет противовесом по отношению и к ближневосточным исламистам-суннитам, и к набирающему военно-политический вес Ирану.
Независимость иракских курдов от Багдада выгодна и соседней Турции. Она сможет легально получать и прокачивать большие объемы нефти, которой богаты курдские земли, а также усилить свое экономическое присутствие там. Глава же турецкого правительства Р. Эрдоган, который внутри страны оказался без надежных союзников и с мая прошлого года стал потенциальной мишенью «оранжевой революции», благодаря налаживанию связей с иракским Курдистаном может рассчитывать на усиление поддержки со стороны местных курдов, которых в стране порядка 20 млн.
Установление контроля над Киркуком и лежащими рядом с ним богатыми нефтяными полями приближает день и час политической самостоятельности Иракского Курдистана.
Для центрального правительства страны актуален не столько возврат Киркука, сколько оборона Багдада. Именно на него, а не на Киркук и Курдистан в целом, зарятся исламисты.
Багдад — столица некогда существовавшего одноименного халифата. Создание халифата — один из важнейших пунктов глобальной исламистской программы. При этом шанс захватить Багдад ИГИЛ и его союзники, с десяток суннитских группировок, имеют, а справиться с автономным Курдистаном не смогут. Последний располагает крупными военными силами, достаточно хорошо обученными и вооруженными, имеющими боевой опыт, но главное — прекрасно, в отличие от солдат аль-Малики, мотивированными на то, чтобы сражаться, а не бежать с поля боя. Это от 120 тыс. до 200 тыс. личного состава плюс мобилизационный потенциал, который не ниже мобилизационных возможностей иракских суннитов.
Поэтому их главная цель — столица страны.
Для местных исламистов реальное восстановление халифата немыслимо без овладения Багдадом. Тем не менее руководство боевиков не стало дожидаться захвата этого в последние десятилетия столь неспокойного города и слепило халифат из того, что было, то есть из территорий, которые к настоящему времени находятся под его контролем. Причем не только в Ираке, но и в соседней Сирии.
Как говорится, «что нам стоит дом построить, нарисуем — будем жить». Пока новоиспеченному «халифату» очень далеко до того, чтобы, в соответствии с заветными целями исламистов быть всемирным государством мусульман. Даже регионального лидерства этому политическому новообразованию добиться весьма непросто.
Правительственные силы пытаются перейти в контрнаступление. И хотя о переломе на фронтах пока что говорить рано, угроза Багдаду со стороны исламистов явно уменьшилась. Захватить его в обозримом будущем они, скорее всего, не смогут, однако успехи — хотя бы не военные, а медийные, — иракским джихадистам нужны. Видимо, именно поэтому они провозгласили создание халифата уже сейчас — чтобы поддержать эйфорию, охватившую ряды их сторонников после занятия Мосула, провинции Найнава и нескольких городов. Поскольку эта эйфория стала понемногу ослабевать.
Кроме того, для поддержания духа и акцентирования своих притязаний боевики изменили название своей группировки. Из «Исламского государства Ирака и Леванта» она превратилась просто в «Исламское государство».
Кстати говоря, на днях ее эмиссары были задержаны египетскими силовиками на Синайском полуострове. Финансировать и вооружать бывших уже игиловцев в Египте взялись местные ихваны, сторонники отстраненной от власти Ассоциации «братьев-мусульман».
Но почва для деятельности «Исламского государства» имеется не только в Египте. Демонстрации под лозунгами Аль-Каеды идут в Иордании. А ведь ИГ — «плоть от плоти» этого детища ЦРУ с Усамой бен Ладеном. Благодаря огромным ресурсам, захваченным этой организацией во время ее победного шествия по Ираку, именно она может собрать аль-каедовцев Иордании под свои знамена.
Все это свидетельствует о том, что аппетиты «Исламского государства» не ограничиваются Ираком, Сирией, Ливаном и Палестиной — тем, что называют «Левантом», а простираются на Ближний Восток в целом.
Движение иракских исламистов переживает бурный расцвет, и ожидать его политической кончины пока не приходится.
