Скандал, потрясший политическую жизнь Польши после опубликования прослушки, на которой предположительно министр иностранных дел Р. Сикорски, сидя в ресторане с бывшим министром финансов, нелицеприятно излагает свое мнение о польской международной политике и о состоянии польской политической элиты вообще, может служить примером того, что устойчивое словосочетание «польская интрига» многозначно.
Оно может применяться не только, как встарь, к интриге, движущей силой и предполагаемым благополучателем которой являются польские паны, но и, наоборот, — к интриге, где движущей силой является непонятно кто, а польские паны, попавшие в неловкое положение, являются жертвой.
Интрига началась с того, что Сикорски, не зная, что его пишут, в ходе товарищеского ужина разгорячился и наговорил много всякого. Наибольшее впечатление на польскую и международную общественность произвел следующий пассаж из его застольных речей: «Это дерьмо, мы перессоримся с немцами и французами, так как мы [орально удовлетворяем] американцев, как последние фраера. Проблема Польши в том, что у нас дешевая национальная гордость и низкая самооценка. Такое вот негритянство».
В такой афористической, хотя и несколько грубоватой форме министр иностранных дел Польши выразил ряд очевидных мыслей, которые и не министрам, и даже не полякам неоднократно приходили в голову, сделавшись общим местом в рассуждениях о роли восточноевропейских союзников в общем раскладе объединенной Европы.
А именно: Польша (подобно Прибалтике) следует принципу «дружи не с соседом, а через соседа», взяв на себя роль троянского коня США, подрывающего политическую линию грандов старой Европы, то есть Германии и Франции. При этом деятельность по ослаблению позиции грандов вознаграждается американским патроном далеко не в той мере, в какой рассчитывает Польша.
С точки зрения поляков, Дядя Сэм — господин очень хороший, он только платить плохой. При этом Польша, ухудшившая свои отношения с богатыми и влиятельными ближайшими соседями на западе и мало что получившая взамен, должна пенять преимущественно на себя. Покусывать державцев старой Европы за щиколотки — это роль, возможно, с точки зрения США и полезная, но в общем не слишком почтенная и сближающая державу, взявшую на себя такую миссию, с другими державами из не слишком почтенного ряда.
Отсюда неполиткорректные проклятия «негритянству».
Если бы министр изложил свои мысли в такой форме — а желательно придав им еще большую дипломатическую округлость, — интрига завершилась бы пшиком, ибо беседа не для печати с осторожными рассуждениями о том, какая система союзов больше бы соответствовала национальной чести и национальным интересам Речи Посполитой — что же здесь преступного? А равно и скандального.
Указать на ошибку в расчетах — не грех, но только выражение патриотической озабоченности за судьбы отчизны.
Другое дело, что главе польской дипломатии полезно было бы чаще вспоминать о том, что дипломат находится при исполнении 26 часов в сутки, всякое его слово может быть использовано против него и его державы, а прослушки и шпионаж никто не отменял.
Тем более что практике прослушек уже как минимум полвека (пожалуй, даже больше), техника позволяла слушать кого надо еще во времена былинные.
Но зададимся вопросом: много ли было столь же красочных прослушек де Голля? министра Громыко? министра Геншера? Притом что негоции, которыми они занимались, были заведомо не менее сложными и не менее деликатными, чем нынешние польские.
Но — «вкус батюшка, отменная манера», а равно и отменная выучка. Возможно, фраза о том, что язык дан дипломату для того, чтобы скрывать свои мысли, является чрезмерно утрирующей (хотя полководцу и дипломату М.И. Кутузову принадлежит суждение, что, если бы его подушка знала его мысли, он бы ее немедля сжег), но уж точно он дан не для того, чтобы выражать свои чувства в непечатной форме.
Мораль нынешней польской интриги в том, что мы наблюдаем неуклонную канализацию дипломатии — от французского слова «каналия». Требования дипломатического такта всё понижаются — количество скандалов, которые приходится расхлебывать, всё возрастает. А ведь дипломатического правила «Матюки претворюют тебя в persona non grata» равным образом никто не отменял.
