Многим красивым девушкам знаком удивительный феномен: красота не гарантирует счастья. А даже наоборот. Нормальный, добрый и способный быть преданным парень красавиц обычно боится.
Во-первых, красавицы ждут миллионера, во-вторых, на красавиц большой спрос, а стало быть, их надежность низка. И нормальные парни находят себе нормальных девушек, а красавицам остается падать в объятия не боящихся ничего циников, которые, как известно, поматросят и бросят. И сколько самых красивых девушек моей беззаботной юности сейчас, в свои сорок, живут без семьи — и не сосчитаешь. А всё потому, что однажды им не хватило мудрости.
Россия — красивая девушка. Ну то есть она уже, конечно, не девушка, но ведь, как известно, в сорок пять — ягодка опять. Россия снова стала ягодкой более чем через 1 тыс. лет своего существования, и ей стоило бы быть очень мудрой с этой напастью.
Потому что спрос на Россию стал очень большой.
Последний из примеров — Абхазия. Крохотная страна, которая старше России. Но только с признанием Россией суверенитета страны Абхазия в 2008 году началась история, собственно, государства Абхазия.
В последние недели в Абхазии начали нарастать протестные настроения, которые на днях вылились в 10-тысячный митинг в Сухуме с требованием отставки президента Александра Анкваба.
10 тысяч для Абхазии с населением в 200 с небольшим тысяч — это 5% населения страны. Ну это как если бы на митинг в России вышла бы вся Москва. Вся, целиком. Невозможно представить себе.
Так чего же эти люди хотят? Да очень просто — они в Россию хотят.
В 2008 году, когда Россия впервые в истории признала государственный суверенитет Абхазии, страна очнулась от 15-летнего морока «непризнанной территории» с большими надеждами.
И за минувшие 6 лет ни одна из этих надежд не осуществилась.
Да, Россия стала вливать в страну довольно приличные деньги — около 2 млрд рублей ежегодно. То есть за 6 лет это составило 12 млрд рублей — $300 млн. Это только то, что официально прописано в бюджетных документах. А на самом деле, наверное, больше. Где-то под миллиард долларов. Вот люди и интересуются: где эти деньги?
Ведь в Абхазии трудно сослаться на то, чего нет, — крохотная территория и население масштабов среднего российского районного центра просто не обеспечивают пространства для информационных манипуляций. Можно ли, скажите мне, скрыть $1 млрд в Сыктывкаре? А в Таганроге? В этих городах живет столько же людей, сколько в Абхазии. Причем они не объединены в семейные кланы. А информация внутри кланов распространяется куда эффективнее.
Иначе говоря, население Абхазии видит: миллиард должен быть, а его нет. Где он? Наверное, думает население Абхазии, его куда-то дел президент.
Александр Анкваб действительно человек, скажем так, не из приятных.
Он стал президентом в чрезвычайных обстоятельствах, после смерти предыдущего президента Сергея Багапша от рака легких в 2011 году. Анкваб был вице-президентом при Багапше, и это обеспечило, в том числе и административно, конечно, его победу над поддерживаемым Москвой лидером нынешних антипрезидентских митингов Раулем Хаджимбой.
Став президентом, Анкваб резко ограничил свое общение с внешним миром — хотя до того прославился плотной работой с населением — и стал проводить политику, которая несколько не отвечала ожиданиям населения в части скорейшей и плотнейшей интеграции с Россией.
Он потребовал повысить тарифы сотовой связи, стал вытеснять преступность, приватизировать энергетические предприятия и даже выдавать паспорта Абхазии гражданам Грузии. То есть делал всё возможное для того, чтобы укрепить суверенитет Абхазской Республики. Как это и положено настоящему патриоту Абхазии.
Но суверенитет — довольно тяжелая ноша. Абхазии пришлось дорого заплатить за свою независимость от Грузии (куда ее насильно определил Сталин в 1933 году) — по результатам войны 1992–1993 годов она потеряла 2/3 населения и до сих пор вынуждена содержать внушительную по своим масштабам армию.
Не смейтесь: армия в 2,1 тыс. человек для населения Абхазии — это то же самое соотношение, что и в России. 59 танков, 23 установки «Град», 260 бронетранспортеров, 95 пушек и минометов, 5 легких штурмовиков и 6 вертолетов. Пара десятков боевых катеров. Поверьте, это много для страны размером около 170 км между самыми дальними точками границы.
А тут еще миллиард непонятно куда задевался.
Любые народные движения обычно базируются на элементарных моделях. Что с того, если миллиарда в Абхазии нет, то его, скорее всего, украли еще чиновники второго и третьего эшелонов в Москве? Это слишком сложно. Что с того, если Россия и раньше не стремилась включить Абхазию в свой состав? Это, кстати, требует в первую очередь решения населения самой Абхазии. И уж теперь, в нынешнем международном контексте, вовсе вряд ли захочет включить.
Но ведь у Крыма получилось! Значит, и у нас должно получиться!
Таковы, как мне кажется, желания митингующих. И проще всего было бы сейчас, с позиций красивой девушки, отмахнуться от этих желаний. Красивые отмахиваются, отмахиваются — да и остаются одни.
Именно поэтому нам нужна мудрость. Мы должны договориться с народом Абхазии, помочь им решить насущные проблемы (например, убедить неприятного президента уступить), быть может, выделить денег — но только не отталкивать и не отдаваться. Абхазия должна продолжать жить пусть и не самодостаточно, но суверенно. Хотя бы до тех пор, пока не уляжется вся эта пыль вокруг Крыма.
Именно для этого, я полагаю, туда отправились высокие российские переговорщики.
И лично мне очень хочется пожелать им удачи.
