Оставляет ли Россия Донбасс? Ответ на этот вопрос довольно скоро выплывет на поверхность, однако в данный момент нам не поможет его узнать ни наблюдение за событиями, ни анализ фактов. Независимо от решений, принимаемых руководством страны, поведение России на ближайшие дни или даже недели инвариантно.
Россия демонстративно устраняется от участия в конфликте. Россия больше не делает громких заявлений, не созывает СБ ООН, когда украинские самолеты бомбят жилые кварталы. Россия отвела свои войска от границы. Россия игнорирует крики о помощи, доносящиеся из Донецка и Луганска.
Другое дело, каким образом это поведение следует понимать. Оно может говорить о твердом решении не вмешиваться. Но оно может означать и западню, подобную той, в которую летом 2008 года попался Михаил Саакашвили. Тогда Россия сделала всё, чтобы уверить его в безнаказанности, и вмешалась лишь после того, как гуманитарный, миротворческий характер ответной силовой акции стал очевиден.
Новоизбранный украинский президент Петр Порошенко заявил, что «антитеррористическая операция» должна продолжаться не недели, а часы. Это напоминает 20-летней давности похвальбу Павла Грачева о том, что он возьмет Грозный одним полком за два часа.
Но временные рамки расправы над Донбассом и в самом деле определены. Инаугурация, которую Порошенко планирует провести в поставленном на колени Донецке, намечена на 8–10 июня. До этого времени сопротивление на востоке Украины постараются сломить хотя бы в общих чертах.
То, что началось на Донбассе сразу же после выборов 25 мая, — уже не карательная операция, а военные действия в таких масштабах, в каких они обычно ведутся против внешнего врага. Впрочем, смысл спешки не столько в удовлетворении инаугурационной прихоти народного избранника, сколько в том, чтобы списать ответственность за проливаемую кровь на уходящую «хунту». В случае удачи Порошенко смог бы начать свое президентство с чистого листа, в белоснежном костюме с минимумом красных пятнышек.
У России есть в распоряжении различные меры, не обязательно в духе августа 2008 года. Но ясно одно: она не имеет права допустить победы украинского оружия на Донбассе. Тогда уж лучше было вообще не обнадеживать население Юго-Востока, 22 февраля спокойно признать новую власть в Киеве и удовлетвориться тем, что Олимпиада прошла «на ять».
Убиенный эмбрион Новороссии дал бы Киеву стволовые клетки для возрождения сильно ослабленной, поизносившейся украинской идеи. Победа в гражданской войне послужила бы новой точкой сборки для украинской государственности. Сбылся бы худший кошмар России: на своих границах она получила бы наглую, победоносную мега-Грузию под руководством удачливого нью-Саакашвили, у которого «всё получилось» с покорением отколовшихся территорий (да еще и с реальным Саакашвили в роли президентского советника).
И в то же время разгром восстания означал бы военное поражение русских на родной земле, тот редкий в истории случай, когда русским не удалось отстоять свой дом. Тень этого поражения неизбежно легла бы и на Россию. В первую очередь о «перемоге» над москалями, над всем спецназом ГРУ, над половиной чеченских мужчин (у страха глаза велики, у лжи язык без костей) трубила бы порошенковская Украина, но к ней охотно присоединился бы и Запад.
Россия, не сделавшая ни одного выстрела и только что, казалось бы, триумфально приросшая Крымом, обнаружила бы себя в положении побежденной страны. Американская представительница в ООН Саманта Пауэр, предлагавшая России сидеть ровно и не рыпаться, потому что наша страна якобы проиграла холодную войну, получила бы еще один аргумент в пользу своих манер и взглядов.
С другой стороны, Запад мог что-то пообещать России за отказ от поддержки «русской весны». Хотя ни о каких официальных договоренностях на этот счет нам объявлено не было, неформальные и негласные намеки на удовлетворение российских интересов, несомненно, делались. При этом Россия хотела бы рассчитывать главным образом на четыре вещи: молчаливое полупризнание российского Крыма, воздержание от дальнейших санкций, внеблоковый статус Украины и гарантированную оплату российского газа.
Если бы украинская распря была урегулирована пусть и невыгодным для русских, но мирным путем, в рамках «женевского процесса», то наши западные партнеры в самом деле могли бы нам всё это предоставить. Но Украина, успешно достигающая своих целей военной силой, — это новый фактор, переворачивающий игровой стол и обнуляющий любые предыдущие договоренности.
Победоносная Украина не станет платить за газ. Гусары, как известно, денег не берут. Платить могла бы (и то не совсем за свой счет) лишь Украина, поставленная под жесткий международный контроль.
Победоносная Украина вступит в НАТО тогда, когда этого пожелает сам атлантический блок. Что Россия могла бы этому противопоставить? Очередные учения уже и так вконец заучившихся войск?
Победоносная Украина будет устраивать бесчисленные провокации вокруг Крыма. Не стоит думать, что Запад забыл про Крым, посчитал его «заигранным». Разнообразные санкции против России продолжают вариться на европейской и американской кухнях, и даже если Россия полностью отвернется от истекающего кровью Юго-Востока, полный ушат этих санкций будет опрокинут на наши головы уже по поводу невозврата Крыма.
Короче говоря, сдача Донбасса стала бы не только ударом по престижу России, гонору ее власти или самоуважению российских граждан. Она привела бы к резкому ухудшению нашей позиции на мировой арене.
России не дадут «зафиксировать прибыль» и уйти из казино с крымским выигрышем. Играть придется всю ночь напролет, важно лишь выбирать правильные, не чрезмерные ставки.
