«Не понимаю музыкантов, «соскакивающих» с выступлений из-за политики» | Статьи

Грядущее лето обещает еще больше музыкальных фестивалей. Многодневные загородные опен-эйры чередуются с городскими фестивалями и обещают встречу со многими абсолютно разноплановыми артистами и коллективами. Продюсер фестиваля «Дикая мята» Андрей Клюкин проводит свой фестиваль в седьмой раз. На три июньских дня территория подмосковного «Этномира» будет отдана артистам, представляющим огромное количество направлений в мировой музыке. О том, что происходит в процессе подготовки популярных мероприятий, Андрей Клюкин рассказал корреспонденту «Известий»

— Каждый год к окончанию фестиваля вы приходите с определенными результатами. Как вы думаете, насколько публика приняла ваш необычный формат?

— «Дикая мята» становится всё шире и шире. Причин две: во-первых, создавая фестиваль, мы опираемся на собственные музыкальные привязанности и свои ощущения того, какая музыка должна звучать на фестивале. Во-вторых, мы смотрим, что пишут нам наши зрители, и, когда предложения со стороны зрителей совпадают с нашими ощущениями, мы приглашаем того или иного артиста. А вообще, мы делаем фестиваль «Дикая мята» в первую очередь для собственного удовольствия, и ничто, и никто не помешает нам приглашать любимых музыкантов.

Возможно, мы правильно составляем музыкальную программу фестиваля, и эта программа интересует очень позитивных людей и абсолютно не интересна «не нашему» зрителю. Попадая на «Мяту», зрители оказываются в атмосфере доброжелательности, а после фестиваля они рассказывают об этом друзьям, а те своим. Так это и работает. Знаете, сейчас такое время, когда агрессия просто плотной пеленой окутывает человека: метро, пробки, телевизор, радио, газеты — всё буквально колотит по нервной системе, а «Дикая мята» дает человеку выдохнуть на 2–3 дня.

— На протяжении года вы делаете еще несколько городских фестивалей.

— Действительно, мы сейчас участвуем в проведении большого количества мероприятий в Москве: это и фестиваль «Городских романтиков», и «Масленица» в парке Горького и в Коломенском, и «Луч7», и «Московский новогодний фестиваль», и концертная программа на майские праздники.

— Насколько за эти годы изменилось отношение к вам со стороны чиновников?

— Знаете, раньше я всегда ощущал, что мы живем с чиновниками в абсолютно параллельных мирах, и, глядя на музыкальную часть городских праздников Лужковской эпохи, я был уверен, что наши миры никогда не пересекутся. Но с приходом Сергея Капкова всё кардинально изменилось — к городским проектам стали привлекать специалистов, которые сумели чего-то добиться, находясь в самостоятельном плавании. Мне кажется, это было верным решением — городские мероприятия последнего времени действительно интересны горожанам, так как создают их люди, привыкшие работать на кассовые концерты и хорошо разбирающиеся не только в музыке, но и в реальном спросе на нее.

— Российские промоутеры сейчас часто проводят летние фестивали в парках. Насколько этот формат интересен и удобен, в отличие от двух-трехдневного марафона?

— Городской фестиваль и опен-эйр — это принципиально разные истории. Каждая по-своему интересна. Если говорить на примере «Дикой мяты», то горожане на три дня выезжают на природу и полностью погружаются в атмосферу фестиваля. Музыка, костры, интересные люди, ночное кино и, конечно, общение с друзьями. В прошлом году у нас даже была свадьба на фестивале. Опен-эйр — это целая страна, которая возникает на три дня, у нее свои правила, свой народ и своя неповторимая атмосфера.

Городской же фестиваль — это по-другому: дом, метро, концерт, метро, дом. Но лично мне как промоутеру интересны все форматы. Понимаете, мне очень повезло в жизни: я меломан, я искреннее считаю музыку самым важным видом современного искусства, а уж в каком формате я могу показать любимую музыку слушателем — это не так важно. Это может быть совет через сайт, городской праздник, большой опен-эйр. Музыка — это пространство свободы, и чем ее больше, тем шире горизонты этой свободы.

— Летние фестивали сейчас набирают обороты. Какие из них для вас наиболее интересны?

— Если мы говорим о фестивалях, то мы с вами живем в волшебное время: десятки промоутеров привозят в страну уникальных артистов, организуют концерты, городские фестивали, многодневные опен-эйры. В этом году я бы выделил питерские «Скиф» и «Стереолето», а в Москве Park Live, «Субботник» и «Пикник Афиши». Везде замечательные музыканты — только выбирай.

— Сейчас случаи, когда западные артисты отказывается выступать в России по политическим соображениям, не так часты, но они бывают. Вы везете сразу многих артистов, не боитесь, что кто-то из них «соскочит» и насколько твердо промоутер сейчас может гарантировать привоз того или иного музыканта?

— Я никогда не понимал и не смогу понять музыкантов, которые «соскакивают» с выступлений, обозначая свою политическую позицию. Для меня это — «конченая бредянка». Срывая концерт, музыкант кого хочет наказать? Промоутера, который был готов рискнуть своими средствами и организовать выступление? Зрителей, которые любят этого музыканта и купили билеты? Президента Российской Федерации? С кем борется такой артист? Общие слова — типа «борьба с системой» — для меня ответом не являются, жизнь короткая, и в ней всё очень конкретно.

Для меня музыка — это миротворец! Ничего со времен The Beatles и Дженис Джоплин не изменилось — музыка международный язык. Мы живем под музыку, любим под музыку, мечтаем, слушая музыку. И когда музыкант, не согласный с политиками России, решает оставить своих поклонников без музыки, ничего кроме удивления у меня такой поступок не вызывает. Поэтому, если кто-то из музыкантов, которых мы пригласили, примет решение не приезжать, я отнесусь к этому спокойно и точно не приглашу его в следующий раз.

— Один промоутер, занимающийся устройством фестивалей в схожем с «Мятой» формате, сейчас увлеченно возит группу Pussy Riot. На ваш взгляд, может ли эта группа адекватно представить современную российскую музыку, а если не они, то кто же?

— Политика и музыка — разные вещи, я их никогда не смешиваю. Причин для этого много, но, в первую очередь, я не разбираюсь в политике на таком уровне, чтобы понимать реальные процессы, в ней происходящие, и уж тем более рекомендовать людям тот или иной выбор. Для меня Pussy Riot не музыкальное, а скорее социальное и политическое явление. Мне по-человечески очень жаль, что девушкам пришлось перенести тюремные тяготы — это страшно, но как до событий в храме Христа Спасителя, так и после них я бы никогда не пошел на концерт Pussy Riot. А если вопрос в том, могут ли они адекватно представить культуру России за рубежом, то я ответил на него раньше: Pussy Riot для меня не музыкальное явление и, с моей точки зрения, указанный промоутер монетизирует не музыку, а благосклонное отношение зарубежной публики к протестным настроениям в России.

— Вы делаете крупный ежегодный опен-эйр, проводите несколько локальных городских фестивалей, преимущественно в формате, условно обозначаемом как world music. В каком формате вам бы еще хотелось поработать и кого привезти?

— Эти желания появляются ежедневно, они меняются вместе с музыкой в моем плеере, а она обновляется ежедневно. Мы работаем и с world music, и с джазом, и с роком. Я люблю ретро, фанк, винтажное диско. Я меломан. Мне проще ответить на вопрос: что мы не повезем. Я не люблю деструктивную музыку. Мы живем в мире, где зло продается куда лучше. Разрушается и стирается всё, что имеет отношение к светлому восприятию мира. Мы живем как в воронке, которая, раскручиваясь, засасывает всех нас. И мне кажется, что скорость созидания должна быть на том же уровне, поэтому мы выбрали для себя дорогу светлой музыки.