Весна из Крыма докатилась до Минобрнауки, которое оповестило свет о намерении наконец-то убрать из ЕГЭ угадайку (типа: «Как звали коня Александра Македонского?» А — Буцефал; Б — Децибел; В — Задолбал) и о том, что экзамены будут как-то приспособлены к специфике конкретных наук.
Сказано: «введение устного экзамена по всем гуманитарным предметам». Кто и как будет его принимать на уровне, соответствующем требованиям профильных факультетов МГУ или СПбГУ, не очень понятно, поэтому пишу — «как-то».
И особенно не обольщаюсь, одноклеточные тесты еще могут вернуть (как проф. Андрея Зубова вернули в МГИМО), тем более что тусовка уже заверещала: «Нельзя так резко!» Но важен сам факт: «проблеск растерянной человечности» в руководстве отрасли.
До сих пор на принципиальные вопросы оно отвечало заклинаниями про «интеграцию в европейское образовательное пространство» или методиками подсчета «эффективности вузов» в рублях и квадратных метрах, да в чем угодно, хоть в попугаях, лишь бы не касаться главного, ради чего эти учреждения существуют.
С начала 1990-х годов у нас проводятся образовательные «реформы» — в кавычках, потому что никто всерьез не назовет Герострата реформатором архитектуры. Советскую систему, не идеальную, но вполне конкурентоспособную, громили под лозунгами:
1) борьбы со «сциентизмом» (бранное выражение, образованное от слова «наука»);
2) «вариативности» (когда правда и ложь, физика и антропософия, настоящий диплом и купленный — всё равноправно и равночестно, как в помойном ведре);
3) «гуманитаризации» (опять же, перевожу с «реформаторского» на русский: это вовсе не углубленное изучение истории или лингвистики, а подмена конкретных предметов трепотней непонятно о чем).
Ради высокой цели «освобождения» молодежи от «лишних» знаний — ведь «школа должна отвечать требованиям постиндустриального общества» — министры с разными фамилиями навязывали России тесты (простой и дешевый механизм отчетности в тех случаях, когда реальное наличие знаний безразлично или вовсе нежелательно), модули (клочья от наук), концентры (гениальная идея проходить два раза одно и то же) и т.п.
Последнее достижение на этом славном пути — некое недовысшее образование, «болонский бакалавриат», который иногда сравнивают с техникумом, и напрасно, потому что в советском техникуме учили, во-первых, быстрее, во-вторых, конкретному полезному делу, в-третьих, готовили не полуфабрикат, а работника.
Сейчас — под весенним солнцем — вроде бы появилась возможность сгрузить креативные инновации в вышеупомянутое ведро и отнести по назначению. После чего заняться тем, что доктор Чуров прописал: восстановлением «советской системы».
Естественно, речь идет не о тупом копировании вместе с тогдашними идеологическими заморочками, но о базовых принципах, которые представляются вполне здоровыми и разумными. Фундаментальное, систематическое, научное образование. С оценками и домашними заданиями в школе и со строгим отбором в вузы.
Раз уж министерство само заговорило на эту тему, давайте определим, что такое высшее образование. Это не «услуги» (за услугами — в химчистку и в металлоремонт) и не культурный досуг под девизом «Пусть работают другие!» Это подготовка профессионалов высшей квалификации по необходимым обществу специальностям. Соответственно:
1) Количество студентов-бюджетников должно быть увязано с реальными потребностями в специалистах соответствующего профиля. Что идет сверх того, помимо того и вообще неизвестно зачем — в порядке досуга за собственный счет.
2) Получение бесплатного диплома должно налагать на выпускника определенные обязательства. Люди оплачивают подготовку врача, чтобы тот потом лечил их детей. Если выпускник медицинского вуза решил, что выгоднее податься в кредитные брокеры, актуальные художники или собачьи парикмахеры, — его право, но пусть тогда вернет деньги (в принципе, речь идет о том же советском распределении с поправкой на новые экономические обстоятельства).
Как только будет дан ясный ответ на вопрос, зачем, ради какой цели существуют вузы, и понятию «высшее образование» возвращен его естественный смысл, специалисты уж как-нибудь разберутся, по какой методике им отбирать будущих летчиков, агрономов, биохимиков и актеров. Только это должны быть специалисты именно в авиации, земледелии, биохимии и театре, а не в «Болонских директивах» и «креативном менеджменте».
С последними хотелось бы раз и навсегда попрощаться. И хотя плоды образовательных «реформ» потянут на много уголовных дел, я не призываю к сведению счетов с их организаторами.
Пусть живут. Лишь бы перестали вредить.
