Сергей Пускепалис: «Апокалипсис может наступить через секунду» | Статьи

16 февраля в Московском губернском театре под руководством Сергея Безрукова — премьера спектакля «Первое второе пришествие» — о том, как жителю маленького городка почудилось, будто обычный рабочий парень Петр Салабонов — новоявленный Христос. С режиссером спектакля Сергеем Пускепалисом встретился корреспондент «Известий».

— Почему для инсценировки вы выбрали одноименный роман Алексея Слаповского?

— Когда 16 лет назад я впервые прочитал эту книгу, она меня поразила до глубины души. С тех пор меня захватила идея реализовать ее на сцене.

— Не каждая книга просится на сцену.

— Я не знаю, почему так получилось — просто со временем как-то назрело. Сергей Безруков, кстати, тоже большой поклонник Слаповского — он не раз снимался в фильмах по его сценариям («Ирония судьбы-2», «Участок». — «Известия»), знает его лично, так что в этой ситуации совпало многое — деньги, идея и время. Мне приятно также, что автор лично занялся инсценировкой.

— О чем книга?

— О первом втором пришествии.

— Что это значит?

— То и значит — первое второе пришествие. Там есть тема апокалипсиса, конца света.

— Совпадает ли ваше впечатление от книги с тем, что вы воплощаете на сцене?

— Безусловно. Вообще есть отработанная схема, когда литературное произведение превращается в театральное. Тому есть множество примеров. У меня и у ребят такой опыт есть, поэтому нам легко работать.

— В начале XX века в МХТ во время спектакля «Братья Карамазовы» на сцену выходил человек, зачитывавший куски романа, которые невозможно воплотить на сцене. В вашей постановке чтецы присутствуют?

— Конечно. Это заложено самим произведением, где герой превращает бытовую речь в некое подобие библейской. Это художественный ход такой.

— Действие происходит в наше время?

— Да. Второе пришествие может произойти в любую эпоху, это совершенно неважно. Апокалипсис может наступить через секунду. Просто автор берет такую модель — «А что будет, если завтра конец света? Как можно его отменить?». Это серьезные вопросы.

— Или другой вопрос — как прожить последний день?

— Ну или так.

— Этим вас поразила книга?

— Я боюсь отвечать на такие вопросы словами. У меня профессия немного другая. Писатель может словами отвечать, а я не умею.

— Как вам вообще работается в Московском губернском театре?

— Хорошо. Все ребята хорошие, работать хотят. Театр, можно сказать, только создается, поэтому энтузиазма у всех хватает.

— Недавно Минкультуры объявило о возобновлении масштабной гастрольной деятельности на основе советской системы. Вы ностальгируете по советскому театральному управлению?

— Нет. Мне кажется, что сейчас, когда нет идеологического пресса, у людей гораздо больше возможностей. Есть, правда, экономический пресс, но он гибкий, и с ним можно легко справиться. Сегодня мы участники общего дела.

— Вы были главным режиссером в театрах Магнитогорска и Ярославля. Сама инициатива о возобновлении гастрольной деятельности вам нравится?

— Я считаю, что проблема гастролей давно лежит на поверхности. Не понимаю, почему наши уважаемые продюсеры не собрались и не договорились друг с другом о взаимной помощи.

Достаточно сделать всего два хороших спектакля в любом театре любого города, чтобы показывать их потом на протяжении четырех лет по всей стране. Если бы таких предприятий были десятки, то мы получили бы повсеместные регулярно обновляющиеся афиши. Такие обменные гастроли помогли бы существенно повысить качество выпускаемых спектаклей, потому что сами продюсеры были бы заинтересованы в успехе.

— Есть мнение, что продюсерам выгодно возить только комедии с выгородками и «звездами».

— Они не пробовали прокатывать другое. Представьте себе: в маленьком городе есть театр, где появляется интересный и удачный спектакль. Вся прогрессивная публика в количестве пяти процентов населения города быстро отсматривает его, после чего спектакль можно закрывать, потому что он больше никому не интересен. А почему бы не показать его в другом городе? А спектакль из другого города привезти сюда? Если поставить эту схему на поток, то в каждом театре страны будет всегда премьера.

— Смущает только то, что в новых инициативах делается упор на традиционные спектакли по классике.

— Здесь, как мне кажется, нельзя рассуждать протокольно. Есть два вида спектаклей — хорошие и плохие. Возить надо хорошие, а о чем они и на какой основе — это второй вопрос.

— Готова ли провинциальная публика воспринимать новую драматургию?

— Многие думают, что не готова — и это обманчивое впечатление. Информационные потоки, которые нас окружают, — интернет, радио и телевидение — функционируют в провинции не хуже, чем в столицах. Для человека, который интересуется театром в Норильске, не составляет никакого труда зайти в интернет и посмотреть спектакль, прочитать книгу или рецензию. Ну а в городах-миллионниках вообще, на мой взгляд, все в порядке.

— Работается там так же, как в Москве?

— То же самое, ничего нового.