Черви и пики Филипа Сеймура Хоффмана
Нью-йоркские полицейские обнаружили тело 46-летнего Хоффмана на полу ванной комнаты его квартиры на четвертом этаже в Манхэттене. Из левой руки торчал вколотый в нее шприц. Как сообщают, полицейские сейчас пытаются установить, был ли он в квартире один в момент смерти.
Люди искусства в Америке становятся жертвами наркотиков в двух случаях — в случае успеха и в случае неудачи. Хоффман пал жертвой первого. Еще в прошлом году Хоффман признавался, что лечится от наркомании, и выражал уверенность, что «сладит с ситуацией». Не сладил.
Хоффман впервые вышел на театральные подмостки, еще не закончив школу. Зритель впервые по-настоящему видел его в фильме «Запах женщины» (1992). Вскоре «запахло» марихуаной и более серьезными наркотиками. Хоффман играл маленькие роли, но критика разглядела в нем большого актера. Снимаясь в фильмах неизвестных режиссеров, он делал их знаменитыми.
Он получил «Оскар» в 2005 году, сыграв роль знаменитого и эксцентричного писателя Трумена Капоте в фильме «Капоте». Вспоминаются его роли добросердечного брата милосердия в «Магнолии», критика рок-музыки в «Почти знаменитом», циничного современного Мефистофеля во второй серии «Голодных игр», злодея в «Невыполнимой миссии». За образ, созданный в фильме «Мастер», Хоффман был вновь выдвинут на оскаровскую премию и получил Кубок Вольпи на Венецианском кинофестивале в 2012-м.
Его фильмы не приносили больших сборов, но зато приносили большую славу, которая медленно, но неумолимо отравляла его. В прямом и переносном смысле слова. В последний раз актер появился на публике в прошлом месяце на фестивале «Сандэнс». Он играл главную роль в фильме «Карман Бога».
Став звездой Голливуда, Хоффман не забросил театральные подмостки. Я имел счастье наслаждаться его игрой в «Смерти коммивояжера» на Бродвее. С 2012 года он был художественным руководителем театра «Лабиринт» в Нью-Йорке, пока сам не заблудился в лабиринте наркоты.
Критик Дана Форд перечисляет «пять причин, почему мы любили Хоффмана». Первая: он создал ряд фильмов, которые нам полюбились. Вторая: он не был «мистером Голливуд», хотя и входил в число актеров так называемой группы «А» и считался членом голливудской «королевской династии».
«Хоффман был одним из нас, — пишет критик. — Он был простым парнем. Не имел дворца в Голливуде, жил в нью-йоркской квартире. Его трое детей ходили в обычную школу. Он часто ездил на метро в надвинутой на глаза кепке с козырьком, чтобы оставаться неузнанным».
Третья причина: он был прекрасным театральным актером, что по гамбургскому счету выше актерства в кино. Четвертая: для него не существовало маленьких ролей.
Пятая причина сентиментальная: он любил и не забывал свою мать. В благодарственной речи после получения «Оскара» Хоффман вспомнил ее: «Она воспитала четверых детей, и уже за одно это ее надо поздравить».
Мы любили Хоффмана по этим пяти, а быть может, еще и по другим причинам, а он предал нас, полюбив героин. Еще когда ему было 22 года.
Как только СМИ разнесли весть о кончине актера, перед его домом собралась огромная толпа. Люди плакали и обнимались. «Он был как бы из нашего двора. Мы часто видели его в наших кафешках с детьми», — говорит сосед Хоффмана Кристиан Маккаллох.
Семья погибшего сделала заявление, в котором говорится: «Мы раздавлены смертью нашего любимого Фила. Мы благодарны за изъявление любви к нему и за поддержку, которые поступают ото всех. Это трагедия и неожиданная потеря, и мы просим всех уважать наше прайвеси в это время траура. Пожалуйста, сохраните Фила в вашей памяти и молитвах».
На одном из пластиковых пакетиков с героином, обнаруженных рядом с телом, был изображен пиковый туз, а на другом — туз червей. Сейчас люди пытаются разгадать символику этих тузов. Моя разгадка гласит: не играй с наркотиками. Их еще никто не переиграл. Даже шестерки. А тем более — тузы.
Драматург Дэвид Катц, нашедший бездыханное тело Хоффмана и вызвавший полицию, сказал мне: «Я видел его на прошлой неделе. Он был чист и трезв. Он был вновь самим собой. Я подумал, что эта мрачная глава в его жизни наконец завершилась».
На следующий день он должен был погулять с детьми и обсудить с Катцем их совместный проект. С детьми он не погулял, проект не обсудил.
В 2008 году Хоффман в интервью газете The New York Times сказал: «Я хочу прожить мою жизнь таким образом, чтобы у меня не осталось глубоких сожалений. По всей вероятности, именно поэтому я так много работаю. Я не хочу, чтобы у меня осталось ощущение, что я пропустил нечто очень важное».
Видимо, актер предчувствовал, что его покроют пиковый и червовый тузы героина, и спешил, спешил, спешил.
«У вас художники умирают от воздуха, у нас — от наркотиков», — сказал мне драматург. Я понял, что он имел в виду и ответил: «А ваш воздух пропах героином». Мы оба были правы, к сожалению.
