Дипломатический успех вместо скромного ужина

Про саммит Россия – ЕС, состоявшийся во вторник в Брюсселе, долгое время было известно только одно: кормить там не будут.

Может показаться, что отмена торжественного ужина — это так, пустяки. Скаредные европейцы пожалели денег на волованы и лососину, ограничившись одним деловым ланчем. Но нет, дело не в скаредности, хотя режим экономии, введенный в ЕС в разгар кризиса 2008–2009 годов, продолжает действовать и даже ужесточается (прошлым летом, например, закончились бесплатные обеды для журналистов в резиденции Европейского совета, брюссельском «Юстус-Липсиус»).

Основная причина в том, что от саммита не ожидали ни благостных речей типа «мы за всё хорошее, против всего плохого», после которых так приятно выпить бокал-другой изысканного вина, ни исторических прорывов в отношениях Москвы и Брюсселя, которые логично было бы завершить банкетом.

На фоне накалявшейся весь январь обстановки на Украине европейцы могли ожидать от российской стороны каких угодно афронтов. И, кажется, были удивлены, что российская сторона была нацелена не на выяснение отношений, а на вполне конструктивный диалог.

Эта спокойная позиция России была немедленно подвергнута безжалостному анализу западных СМИ, разглядевших за ней неуверенность. «ЕС увидел российского президента менее атакующим, чем предполагалось, и готовым вступить в диалог с украинской оппозицией, если она одержит победу», — утверждает на страницах Le Figaro французский журналист Жан-Жак Мевель. Европа, с точки зрения Мевеля, одержала победу и «перевернула ситуацию»: Николай Азаров, на которого «делал большую ставку» президент России, — уже не премьер-министр Украины, «репрессивные законы», принятые 16 января, отменены, а лидеры оппозиции «обрели свое место за столом переговоров».

А, следовательно, делает вывод  Мевель, позиции России уже не так сильны, как это было еще несколько дней назад.

Еще более категоричен обозреватель немецкой Die Welt Кристоф Штольц, призывающий европейцев «Не бояться Путина» (так озаглавлена его колонка). «Евросоюзу нужна Россия. Но России ЕС нужен куда больше, чем она ему… У европейцев есть все основания вести себя с большей уверенностью по отношению к Москве. Вместо этого Брюссель каждый раз протягивает руку ей навстречу, призывая к диалогу».

В реальности всё обстояло ровно наоборот — во всяком случае, на этом саммите.

От европейцев не поступило ни одного серьезного предложения, от России по крайней мере одно: создать зону свободной торговли между ЕС и ЕврАзЭс. Разумеется, в нынешней ситуации это столь же нереализуемый проект, как и введение безвизового режима между Европой и Россией, и наша сторона вполне отдавала себе в этом отчет. «Реакция нам была заранее известна, еще много проблем, которые нужно обсуждать, нужно на экспертном уровне, техническом уровне еще многое обсудить — это правильно, это мы понимаем», — прокомментировал состоявшийся разговор с руководством Евросоюза на эту тему Владимир Путин.

Однако сюжет заявлен, и в нем просматривается вполне четкое и рациональное послание: Россия более не намерена строить отношения с Европой по модели «28 + 1». Она создает новую модель, в которой партнером Европейского союза должно стать экономическое объединение государств, группирующихся вокруг Москвы. И хочет этого Брюссель или нет (а Брюссель, судя по всему, не слишком рад этой перспективе), в дальнейшем отношения будут выстраиваться именно по этой схеме.

Украина в этом раскладе играет, конечно, совершенно особую роль.

Обвиняя Москву в грубом давлении на Киев, еврочиновники упорно игнорировали тот факт, что главным инструментом «грубого давления» был 15-миллиардный кредит, первый транш которого позволил выплатить украинским бюджетникам зарплаты и пенсии. Игнорировали — но в уме-то, конечно, держали, и поэтому один из главных вопросов, прозвучавших на пресс-конференции по итогам саммита, касался судьбы остальных 12 млрд в связи с отставкой правительства Азарова.

Ответ Путина — мы поддерживали не конкретное правительство, а народ Украины — можно, конечно, трактовать, как благородный жест, но в политике от жестов, за которыми ничего не стоит, толку мало. «Россия полна решимости предоставить кредит Киеву, даже если к власти придет оппозиция, — что бы это значило?» — задумались еврочиновники.

Между тем ответ лежит на поверхности. Оставшаяся часть кредита будет выдана уже не на «проедание», а на развитие кооперации. А, следовательно, кабмину в Киеве, кто бы в нем не заседал, придется согласиться с курсом на дальнейшее развитие сотрудничества с Россией. Единственное исключение — ситуация двоевластия, фактически сложившаяся на Украине сейчас. Тут действительно непонятно, кому давать деньги и кто несет за них ответственность, поэтому российское правительство и притормозило выплату второго транша ($2 млрд) до тех пор, пока на Украине не сформировалось новое правительство.

Когда мы говорим о роли российского кредита в судьбе независимой Украины, мы не должны забывать о том, что помимо таких персон, как Штефан Фюле, Виктория Нуланд и даже вице-президент США Джо Байден, которые, безусловно, не очень хотят, чтобы Киев прислушивался к советам из Москвы, в нынешней партии участвуют и не столь публичные, но от того не менее влиятельные игроки. Такие, как калифорнийский инвестиционный фонд Franklin Templeton, осенью прошлого года купивший государственные облигации Украины на номинальную сумму в $ 5 млрд (что составляет почти 20% внешнего долга страны). И уж кто-кто, а эти инвесторы крайне заинтересованы в том, чтобы политическая ситуация на Украине была стабильной. И российский кредит для них — фактор безусловно позитивный.

Нехотя, сквозь зубы, западные эксперты и аналитики вынуждены признать российский кредит самой сильной картой в игре за Украину. «Несмотря на ее непопулярность среди протестующих, российская помощь эффективно стабилизировала рынок облигаций», — пишет The New York Times. 

Альтернативой могла бы стать финансовая помощь со стороны ЕС, но, как я уже писал, Германия, на чьи плечи ляжет львиная доля этого бремени, отнюдь не готова помочь Киеву материально. В Польше звучат призывы к новому «плану Маршалла» для Украины — с явным намеком на то, что и США могли бы скинуться на поддержку нового правительства, если в него войдут лидеры оппозиции, — но, к несчастью для польских энтузиастов, у Белого дома сейчас совсем иные заботы.

Печенье раздать на майдане — это пожалуйста. А вот насчет «плана Маршалла» — как-нибудь в другой раз.

Именно неготовность ЕС серьезно вложиться в «европеизацию» Украины существенно ослабило позицию Баррозу и Ван Ромпёя на встрече с Владимиром Путиным. Реванша за унижение в Вильнюсе у европейцев не получилось, поэтому и саммит вышел такой скомканный и совсем не исторический.

К тому же что Баррозу, что Ван Ромпёй досиживают в своих высоких креслах последние месяцы. В 2014 году истекают полномочия и у Кэтрин Эштон, верховного представителя ЕС по иностранным делам и политике безопасности. Уже через полгода Москве придется иметь дело совсем с другими персонами, и вполне возможно, что следующая обойма высших чиновников ЕС будет несколько более договороспособна, чем нынешняя.

Может показаться, что в этой ситуации необходимости в саммите не было вовсе. И формат у него был урезанный, и судьбоносных решений на нем не приняли. Действительно, встречу в Брюсселе можно было бы считать почти провальной, если бы не одно событие, почти не замеченное комментаторами.

На саммите удалось договориться о том, что трубопроводная система OPAL — это сухопутное продолжение «Северного потока» на территории Германии — будет использоваться на 100% (а не на 50%, как настаивали бюрократы из Брюсселя). Вот это настоящий прорыв, поскольку речь идет об исключении из норм Третьего энергопакета ЕС, который является непреходящей головной болью для «Газпрома».

Третий энергопакет, ограничивающий право вертикально интегрированных компаний на владение и управление энерготранспортными сетями, является главным бюрократическим оружием ЕС в его борьбе против российского «энергетического империализма». Реализация всех норм Третьего энергопакета, в частности, существенно снижает рентабельность «Северного» и «Южного» потоков, на которые Москва делает одну из своих самых крупных ставок на европейском направлении. 

Бороться с европейской бюрократией можно только ее методами. Добиваться отмены Третьего пакета бессмысленно, а вот использовать лазейки в законах для легитимации «исключений» — путь вполне эффективный. И совсем не случайно первый прорыв на этом фронте произошел именно в Германии, которая, как я уже писал, является наиболее естественным союзником России в сложном конгломерате государств, именующихся Евросоюзом.

Если Париж стоил мессы, то OPAL вполне стоит отмененного ужина.