Обличитель «тьмы», или летописец «безумия» | Мнения

История с американским журналистом Дэвидом Сэттером, лишившимся по решению то ли суда, то ли «компетентных органов» права въезда на территорию России сроком на пять лет, продолжает стремительно превращаться в скандал.

История довольно запутанная — факт, что Сэттер несколько дней прожил в Москве с просроченной визой, никем не оспаривается, но, по словам журналиста, он всего лишь придерживался инструкций, которые ему давали в российских бюрократических инстанциях. А в таких инстанциях, как известно, крайнего найти почти нереально.

Так что кто прав, кто виноват спорить можно долго.

«Изгнание» Сэттера сделало его героем западных СМИ — и, как на грех, буквально накануне Олимпиады в Сочи. Он охотно дает интервью (The Guardian, CNN, родное «Радио Свобода») и рассуждает о возврате к советским методам работы с иностранными журналистами. Кроме того, Сэттер не собирается опускать руки и надеется, что всё же будет работать в России. Он уже заявил, что будет обжаловать решение Таганского суда в суде вышестоящей инстанции. Глядя на упрямый подбородок Сэттера, можно предположить: обиженный журналист пойдет до конца.

Но кто же он, Дэвид Сэттер? И в чем он так провинился перед российским МИДом?

66-летний Сэттер родился в Чикаго, окончил Чикагский университет, а затем Оксфорд, где получал престижную стипендию Родса. Выучив русский язык (а для американца это вовсе не просто, во всяком случае, на уровне, который позволяет свободно общаться с русскими), стал специалистом по Советскому Союзу, и в 1976 году впервые приехал в Москву как корреспондент лондонской Financial Times. Работал в СССР до 1982-го, то есть и во время московской Олимпиады.

Уже после первого своего возвращения «с холода» (пользуясь термином Джона Ле Карре) Сэттер написал несколько книг, посвященных нашей стране: «Век безумия: распад и крушение Советского Союза», «Тьма на рассвете», «Это было давно и неправда». Это очень разные книги, и несложно понять, что, например, не нравится нашим «компетентным органам» в книге «Тьма на рассвете»: именно на ней было основано скандально известное «расследование» А. Литвиненко и Ю. Фельштинского «ФСБ взрывает Россию».

Книгу Литвиненко и Фельштинского авторитетный журнал The Observer прямо назвал перепевом книги Сэттера. При этом в журнале отмечалось, что «недостаток прозрачности в книге делает ее просто теорией заговора». Приговор в конспирологии выносился Литвиненко и Фельштинскому, но они-то лишь эпигоны, а значит, это обвинение может быть с полным правом предъявлено и Сэттеру.

Ну да, он конспиролог. Людей, считающих, что спецслужбы (масоны, мировое правительство, инопланетяне) стоят за всеми крупными катастрофами, войнами и прочими неприятностями современности, хватает и у нас, и в США. Техасский журналист Алекс Джонс, скажем, уже 12 лет обвиняет ЦРУ в организации терактов 11 сентября, а теперь вот еще и во взрывах на Бостонском марафоне. Он же утверждает, что Осама бен Ладен умер от почечной недостаточности в горах Тора-Бора незадолго перед вторжением американцев в Афганистан.

Смешно? Смешно. Но Алекс Джонс интересен только своими теориями заговора, а вот Дэвид Сэттер — не только.

В отличие от многих «русистов», поверхностно знающих страну, о которой они пишут, Сэттер неплохо погружен в материал. Еще во время позднего СССР он объездил половину Союза, общаясь с сотнями простых граждан. По его собственному признанию, знаменитости его не интересовали, ведь люди, занимавшие официальные посты, мало что могли сообщить западному корреспонденту. «Я искал настоящих людей», — писал Сэттер в книге «Век безумия: распад и крушение Советского Союза» (1996).

Справедливости ради надо сказать, что во времена собственно распада СССР Сэттер уже находился в США — сначала его «с руками оторвала» влиятельная The Wall Street Journal в качестве эксперта по Советскому Союзу, а затем он продолжил свою карьеру уже как научный сотрудник ряда влиятельных американских think-tanks. Но судьба развалившейся империи, которая долгое время была главным (и страшным) противником США, не давала ему покоя.

Последняя книга Сэттера, имеющая подзаголовок «Россия и коммунистическое прошлое», посвящена осмыслению советского прошлого. И нельзя не заметить, что в отличие от своих коллег по цеху, безуспешно пытающихся сложить из кубиков «русский медведь», «царь Путин», «вымирающее население» картину современной России, Сэттер критически относится не только к советскому прошлому и государственно-капиталистическому настоящему. У него спокойный и грустный взглядом много повидавшего человека, он понимает, что господствующая в западной журналистике схема «после падения кровавого коммунистического режима Ельцин дал России вдохнуть воздух свободы, а полковник КГБ Путин вновь завернул все гайки, и только отважная интеллигенция с Болотной борется за демократию» неверна чуть больше чем на 100%.

Сэттер явно не любит коммунизм и считает Сталина кровавым тираном, но это не означает, что он преклоняется перед Ельциным и либеральными «прогрессорами» 1990-х. «Их (позднесоветских людей) принципы и мечты были уничтожены цунами бандитского капитализма, который позднее без труда превратился в контролируемый Кремлем клановый капитализм». А либеральная оппозиция за последнее десятилетие так ни к чему и не пришла в своих разговорах о правах человека, свободе речи и политических свободах. «Вместо этого умами населения завладели приземленные, неидеологические лозунги блогера Алексея Навального, выступающего против коррупции, и Евгении Чириковой, активистки движения защиты окружающей среды», — пишет, резюмируя построения Сэттера, рецензент его книги Оуэн Мэттьюс в журнале Newsweek.

Взгляды Дэвида Сэттера на новейшую российскую историю, разумеется, могут показаться спорными, а в чем-то даже нелепыми. Но, как справедливо пишет еще один специалист по нашей стране Марк Адоманис (не принадлежащий к поклонникам Сэттера), «вопрос заключается не в том, насколько точно и проницательно пишет Сэттер о российской политике, а в том, следует ли позволить ему работать в России».

Не секрет, что средний уровень западной журналистики, освещающей российские проблемы, весьма невысок. А иные эксперты, частенько наведывающиеся к нам, даже не особо скрывают свою принадлежность к спецслужбам (назвать их «шпионами» было бы неправильно, но и к честной журналистике отнести их невозможно). На этом фоне Сэттер выглядел человеком, с которым по крайней мере можно было вести осмысленный диалог.

В конце концов, если мы чувствуем, что правда на нашей стороне, нам просто необходимы достойные оппоненты. Потому что истина — не будем об этом забывать — рождается не в «бурных аплодисментах, переходящих в овацию», а в споре.