«Во всем свете у нас только два верных союзника, — любил повторять император Александр III, — наша армия и флот. Все остальные, при первой возможности, сами ополчатся против нас».
Говорил он это в те времена, когда Россия, уже вполне оправившись от болезненных уроков Крымской войны и вновь показав свою силу в столкновении с Турцией, заключала политические союзы не для того, чтобы участвовать в войнах, а чтобы избегать их. Император не зря носил прозвище Миротворца — в его царствование Российская империя не вела ни одной войны, но накапливала силы и продуманно усиливала русское присутствие на своих крайних рубежах — на Дальнем Востоке и в Средней Азии.
С тех пор время не раз подтверждало правоту императора. Россию, а затем Советский Союз не любили и боялись не только ее враги, но и так называемые друзья. Не успели отгреметь последние выстрелы в бою за Берлин, а прославленный американский генерал Паттон уже хвастался Эйзенхауэру: «Только прикажите, и я вышвырну русских за Вислу!». Эйзенхауэр тогда сдержал буйного генерала, но уже в конце 1945 года именно в его штабе был разработан первый план войны против СССР —Totality, предусматривавший атомную бомбардировку 20 главных городов Советского Союза. А ведь СССР и США еще были официальными союзниками.
Спустя годы радостно сбежали под зонтик НАТО восточноевропейские союзники СССР по Варшавскому договору. Весьма далеки от бескорыстной дружбы отношения Москвы с бывшими «братскими» республиками — пример Украины здесь, пожалуй, самый показательный. Бытовал миф, что Советский Союз слишком могучий и страшный, поэтому его все боятся и не любят. Но постсоветская Россия долгие годы была слабой и лишенной влияния страной, бледной тенью прежней империи — а друзей и союзников у нее что-то не прибавилось.
Избитая истина — заставить любить себя нельзя. А вот сделать так, чтобы тебя уважали, — можно.
За последние дни военно-промышленный комплекс России (да, пора вновь привыкать к этому термину!) порадовал целой очередью позитивных новостей. В конце декабря в Северодвинске в присутствии министра обороны РФ Сергея Шойгу состоялась торжественная передача Военно-морскому флоту России нового атомного подводного ракетного крейсера «Александр Невский» (проект 955 «Борей»). Буквально на следующий день с космодрома Плесецк был проведен успешный испытательный пуск твердотопливной баллистической ракеты РС-24 «Ярс» — модификации «Тополь-М» (в отличие от «Тополя», «Ярс» оснащена разделяющейся головной частью с блоками индивидуального наведения). Затем с того же Плесецка была запущена ракета-носитель «Рокот», которая вывела на орбиту три военных спутника.
Впечатляющий финальный аккорд под конец года, не правда ли?
В особенности на фоне тех «достижений», которыми могло похвастаться наше оборонное ведомство в годы «сердюковщины», — закупки «Мистралей», итальянских колесных танков «Чентауро», израильских беспилотников, не приспособленных к полетам в условиях сурового российского климата.
Ни в коем случае не хочу скатываться в воспевание достижений Минобороны при сменившем Сердюкова Сергее Шойгу — в конце концов, прошло еще слишком мало времени, чтобы судить о качественных изменениях в российских Вооруженных силах. Есть и поводы для беспокойства: «Александр Невский» несет на борту твердотопливные баллистические ракеты «Булава», из 19 запусков которых успешными до настоящего времени были только восемь. Три военных спутника — это прекрасно, но для обеспечения национальной безопасности нужна спутниковая группировка, по крайней мере, в несколько раз больше, включая радиолокационные космические аппараты, которых в настоящий момент у России всего один.
Но основания для оптимизма, несомненно, есть. Новое руководство Минобороны серьезно настроено на то, чтобы сделать российские ВС не просто боеспособными, но и пригодными для решения задач стратегической важности в глобальном масштабе. Это и выход ВМФ РФ в акваторию Мирового океана, и долгожданная модернизация ядерного щита страны (Московский институт теплотехники начал работу над БЖРК нового поколения — легендарным «атомным поездом»). Без особой помпы происходит возвращение России на те рубежи, которые были, казалось, безвозвратно утеряны в годы ее слабости. В ходе ноябрьского визита президента Владимира Путина во Вьетнам было принято решение о возвращении военно-морской базы Камрань для эксплуатации ВМФ России. Это та самая Камрань, которая позволяла Советскому Союзу играть ключевую роль на военном театре АТР. Да и недавнее списание Кубе долга в $29 млрд обставлено рядом условий, которые могут восстановить присутствие российских ВС в Карибском регионе.
Наконец, поскольку современные ВС это не только боевая техника, но и высококвалифицированный персонал, то нельзя не обратить внимание на курс, взятый новым руководством Минобороны по повышению числа военнослужащих-контрактников. Сегодня в армии РФ по контракту служит 222 тыс. солдат и офицеров, но Сергей Шойгу неоднократно заявлял о том, что их число должно значительно вырасти. Так в конце декабря на встрече со студентами и ректорами вузов Шойгу отметил, что число контрактников в Российской армии вышло на уровень, достигнутый при министре Иванове. (Согласно планам Минобороны, к 2020 году в войсках должно быть 499 тыс. контрактников). Вместе с тем отказываться от призыва в такой огромной стране, как наша, невозможно при всем желании — поэтому Российская армия обречена быть смешанной.
Беспрецедентный в новейшей истории России военный бюджет — 2,1 трлн в нынешнем году, 2,5 трлн в 2014-м и свыше 3 трлн в 2015-м — ощутим для страны. Тем более что «тучные годы» закончились, мир (и Россия, прочно вписанная в глобализационную модель) вползает в период Великой Рецессии, экономический рост замедляется повсюду, а значит, о профиците бюджета можно забыть надолго. Но армия и флот — это те статьи, на которых нельзя экономить. Как говорил еще один умный человек (тоже император) — кто не хочет кормить свою армию, будет кормить чужую.
