Минобразования вот-вот утвердит новые требования к иностранным студентам, которые желают учиться в России.
Извините за длинную цитату, но она нужна, чтобы осознать величие замысла: «По русскому языку иностранным студентам, помимо знаний лексики, фонетики, синтаксиса и пунктуации, необходимо обзавестись словарным багажом языка в размере не менее 2,3 тыс. единиц, воспринимать текст на слух при темпе 200–240 слов в минуту и читать со скоростью 80–100 слов в минуту. Помимо этого, студенту нужно уметь писать эссе и изложения по своей профильной тематике.
Во время изучения литературы как одной из составляющих русского языка студенту будет необходимо знать литературоведческие термины и понятия о русской литературе XVIII–XIX веков, а также жизненные и творческие пути Пушкина, Лермонтова, Тургенева, Гоголя, Достоевского, Толстого и Чехова. К тому же иностранцам придется блеснуть знаниями о русской литературе после 1917 года. Иностранный студент также будет обязан рассказать об особенностях лирики российских писателей и охарактеризовать их произведения и героев (по 2–3 произведения каждого автора)».
Расскажу одну историю. Иду я как-то в сессионное время по коридору своего родного филологического факультета, и ловит меня в этом коридоре профессор кафедры истории зарубежных литератур: помоги-ка, мол, принять экзамен у китайских студентов. Отказать кумиру (не только моему — многих) невозможно, и я покорно прохожу в аудиторию.
Садится отвечать девушка, билет у нее — «Ромео и Джульетта». «Читали?» — спрашиваю. «По-английски». Ну что ж, уже неплохо. «С чего, — спрашиваю, — начинается пьеса, с какой сцены?» — «Они знакомятся». — «Ага, — говорю, — а чем заканчивается?» — «Они женятся».
Родного студента, понятно, после такого нужно сразу отправлять. Но юной китаянке нужно дать шанс. «Ну окей, — говорю, — а кто хоть автор-то?» — «Шекспир». — «О, ну уже хорошо. А из какой он страны?» «Не знаю», — виновато говорит девушка. Тут я решаю девочке помочь. «Ну, — говорю, — давайте методом исключения. Какие страны есть в Европе?» — «Италия... Франция... Германия...» Больше, сколько я ласково ни пытал девушку, какие еще в Европе есть страны, она ни одной не назвала. Профессор, светлый человек и добрая душа, сказала, что это студентка хорошая, так что тройку ей ставить нельзя.
Было это давно, я тогда еще сам учился, но и теперь, по слухам, уровень подготовки китайских студентов... ну, нельзя сказать, чтобы поражал воображение. Китайских студентов у нас, если что, большинство.
И вот теперь нам предлагают вообразить толпу иностранных абитуриентов, каждый из которых не только воспринимает 200 слов в минуту, пишет эссе и знает 2 тыс. слов, но и оперирует литературоведческими терминами, читал по 2–3 произведения классиков, знает жизненные и творческие пути...
При этом за пять лет число иностранных студентов планируется увеличить вчетверо.
Здравый смысл подсказывает, что качество и количество находятся в обратно пропорциональной зависимости; Минобрнауки, однако, намеревается и на елку залезть, и штанов не ободрать. Не только не ободрать (они уже ободраны) — но и старые залатать, да едва ли не новыми обзавестись. Вашими бы устами да мед пить!
Случай этот, однако, очень характерный: он о принципе реальности и принципе наслаждения. Кажется, что большая часть чиновников и депутатов существуют по второму из них, то есть полностью отвергают реальность и конструируют приятный мир процветания, благоденствия и благолепия — ту Россию, в которой они хотели бы быть депутатами и чиновниками.
В этом мире никто не ругается плохими словами, все ходят парочками мальчик–девочка и у каждой такой парочки целый выводок детей, в этом мире гастарбайтеры в чистеньких спецовках прилежно учат по вечерам русский язык (а полицейские — английский и хорошие манеры), пенсионеры получают достойные пенсии, а предприимчивые, но честные бизнесмены покоряют новые вершины списка Forbes и так далее, и так далее, вплоть до китайских абитуриентов, которые на вступительных экзаменах страницами цитируют «Полтаву» и «Мцыри».
Принцип реальности в отношении иностранных студентов требовал бы признания того факта, что студенты, которые едут к нам учиться, — это по большей части те, у кого нет надежды пока поступить в западные университеты, и русский вуз они зачастую рассматривают как не более чем перевалочный пункт на пути туда, где образование лучше, престижнее и — не в последнюю очередь — дешевле. И значит, решать проблему плохо подготовленных иностранных абитуриентов нужно начинать с повышения качества образования, то есть думать прежде всего о наших студентах и школьниках, преподавателях и учителях. Но ведь это так сложно. Куда приятнее нарисовать на бумаге идеальных иностранцев и на них любоваться.
