Строгость российских законов смягчается необязательностью их исполнения, не правда ли? Я бы добавил, что смягчается она, увы, и нечеткой формулировкой самих законов, а также подчас отсутствием механизма реализации. Все эти опасности подстерегают и нынешний законопроект «О реабилитации нацизма», существующий на сегодня уже в двух вариантах — от депутата Думы Яровой и от сенатора Добрынина. Теоретическое обсуждение будущего закона, — а вряд ли кто-нибудь сомневается в том, что в той или иной версии он будет непременно принят, — мы начали в колонке «Право на один запрет»; сейчас самое время взглянуть на вещи практически.
Я по-прежнему выражаю осторожное сомнение в непременной необходимости такого закона, однако убежден в его правомерности и своевременности. Трудно понять, откуда вдруг взялась в нашем обществе (в незначительной части общества, но в части крикливой и, к тому же, имеющей широкий доступ к СМИ) профашистская истерия, но игнорировать ее и не реагировать на нее было бы, мягко говоря, чревато… Да, но как сделать так, чтобы закон: а) работал; б) работал против тех, против кого он должен работать); в) не работал против тех, против кого он не должен работать? Прежде всего надо правильно прописать установочную часть и недвусмысленно определить — и разнести по параграфам — состав преступления. С установочной частью всё более-менее ясно, что же касается состава преступления, то я бы предложил сформулировать его так.
1) Публичное оправдание теории и практики немецкого национал-социализма (гитлеризма); в особенности — восхваление и героизация таковых.
2) Публичное отрицание геноцида русского и других народов СССР (а также холокоста) немецкими захватчиками и их союзниками.
3) Преднамеренное оскорбление сограждан публичным проведением общих или частных параллелей между СССР, правопреемницей которого является современная Россия, и Третьим рейхом, если это сопровождается прямой или косвенной апологетикой последнего.
Первый параграф зиждется на всемирном признании национал-социализма преступной теорией, деятельности национал-социалистов — преступной практикой, а Третьего рейха — преступным государством. Под этот параграф подпадают как расовые бредни нацистов и их современных последователей, так и бытовые (но непременно сделанные публично) заявления во всем диапазоне от «Гитлер строил дороги и ликвидировал безработицу» до «Гитлер правильно поступил, разобравшись с евреями и цыганами». Во всем диапазоне от «Не напади Гитлер на СССР, Сталин напал бы первым» до «Миллионы красноармейцев погибли в немецких лагерях, потому что СССР не подписал конвенцию Красного Креста».
В параграфе проводится разграничение между «оправданием», с одной стороны, и «восхвалением и героизацией», с другой; это, по сути дела, — «часть первая», предусматривающая более легкое наказание, и «часть вторая», предусматривающая более тяжелое. Грубо говоря, это разница между «Гитлеру, бедняге, пришлось» и «Гитлер, молодчина, сумел». Трактовка параграфа (и разнесение состава преступления по его частям) не должна вызывать затруднений.
Под второй параграф подпадают все суждения, публично высказанные по принципу: «Гитлер пришел нам помочь», «Гитлер пришел нас освободить» и т.д., а также реабилитация феномена власовства и самого Власова. Гитлер пришел уничтожить нашу государственность, пришел захватить ресурсы и сократить население минимум на две трети; перешедшие на его сторону были совершенно справедливо названы изменниками Родины — и за минувшие с тех пор 70 с лишним лет в этом не изменилось ровным счетом ничего.
Я дополнил этот параграф подпунктом об отрицании холокоста прежде всего потому, что подобное отрицание является индикатором фашистской или как минимум профашистской общественной и/или «научной» позиции, но также и с оглядкой на особую — и легко понятную — чувствительность части наших сограждан по данному вопросу. Вместе с тем я не могу не отметить (реплика в сторону, как пишут в пьесах), что среди сегодняшних симпатизантов немецкому национал-социализму парадоксально часто мелькают те, кто, казалось бы, должен принадлежать к антифашистам «по праву рождения». Вот пусть они и ответят по новому закону чуть ли не первыми!
Не нуждается в особых разъяснениях и третий параграф, философия которого целиком и полностью укладывается в солженицынскую формулу «волкодав прав, а людоед — нет». Дополнительно подкрепленную двумя классическими максимами: «победителей не судят» и «историю пишут победители». Победил СССР (правопреемницей которого является Россия) вместе с союзниками, побежденных осудили в ходе целой череды Нюрнбергских процессов, история написана — и пересмотр ее (не пересмотр частностей, а пересмотр по фундаментальным параметрам) навсегда исключен из всемирной повестки дня.
И последнее. В обоих законопроектах «О реабилитации нацизма» предусмотрена широкая шкала наказаний — штрафы, условный и реальный сроки тюремного заключения. Сурово, но справедливо. И всё же я дополнил бы эту часть законопроекта немаловажным уточнением (особенно с оглядкой на незавидную участь, которая наверняка ждет «фашистов» в местах заключения): на реальный срок заключения можно осудить только рецидивиста, то есть лицо, ранее уже осужденное по той же статье... Крупный штраф и/или условный срок (ну, и, естественно, судимость) — меры наказания вполне адекватные. Ну а «повторникам» (но только им) и впрямь можно предложить прогуляться в места не столь отдаленные и испытать на себе все прелести подобной прогулки. Необходимо, однако, прописать в законопроекте именно эту деталь.
