Джаз раздора
18 мая в эфир телеканала «Культура» выйдет второй выпуск новой программы «Большой джаз». Он будет посвящен музыке советских композиторов. Однако уже после первого выпуска, отославшего к американскому джазу, в профессиональной среде разгорелась дискуссия — насколько логично популяризировать жанр, заставляя молодых исполнителей копировать чужое, а не исполнять свое.
«Известия» обратились за комментарием к ведущим мастерам отечественного джаза.
Но прежде — о самом проекте.
На протяжении двух часов молодые музыканты — трубачи, барабанщики, саксофонисты, контрабасисты, ударники, пианисты и вокалисты — доказывают уважаемому жюри свою творческую полноценность, исполняя общеизвестные джазовые стандарты. Жюри состоит из авторитетных музыкантов — Давида Голощекина, Алексея Козлова, Аркадия Шилклопера, Андрея Макаревича и других.
Состав периодически разбавляется судьями, имеющими к джазу отношение опосредованное, например Александром Филиппенко (декламатором аксеновских джазовых миниатюр) и Кареном Шахназаровым (режиссером фильма «Мы из джаза»).
Молодым музыкантам на сцене ощутимо неловко, и вовсе не потому, что большинство из них, привлеченное беспрецедентной возможностью сыграть для огромной аудитории, приехало в Москву из других городов. Это вполне сформировавшиеся артисты, живущие джазовым жанром. Другое дело, что исполнять в сотый раз пусть и великие стандарты, имея свой взгляд на современный джаз, им явно не хочется.
То же самое испытывают и профессионалы, поначалу загоревшиеся идей программы, пропагандирующей джаз.
— Если ставить задачей популяризацию джаза, нужно давать музыкантам воздух, возможность самовыражаться. «Большой джаз» показывает джаз с одной стороны, зажимая музыкантов, а с ним и зрителя в какие то узкие, нафталиновые рамки, — сказала «Известиям» генеральный продюсер главного российского джазового фестиваля «Усадьба Джаз» Мария Семушкина.
— Этот конкурс не способен коснуться самого ценного из того, что существует в современном российском джазе, — молодых, самобытных музыкантов, исполняющих свою музыку. В итоге при всей полезности этой программы получается нелепость. Я обращался к руководству канала, предлагал себя в роли консультанта, но ответа не получил, — заметил «Известиям» знаменитый джазмен Алексей Козлов.
Еще напряженнее отношения с проектом у другого известного музыканта — валторниста Аркадия Шилклопера, который заявил, что выходит из состава жюри, поскольку музыкантам «предоставляют возможность показать себя лишь в роли американских копий, практически на корню убивая тем самым креативность и самобытность талантливых творческих личностей».
Позиция джазмена дошла до руководства канала, распространившего ответное заявление для СМИ. Аркадия Шилклопера обвинили в том, что он шантажирует создателей программы, требуя включить в репертуар свою композицию «Кобра».
Г-н Шилклопер на запрос «Известий» предоставил переписку с руководством «Большого джаза», где ему указывают, что пьеса, предложенная им для исполнения, выбивается «из общего стандартного звучания». На что возмущенный музыкант заметил, что тем самым потерян шанс «показать американцам и всему честному народу, что мы, русские, смогли найти своё лицо в эстетике джазовой музыки».
— Никому не нужны третьи и пятые Брекеры, Колтрейны, Паркеры, Джарреты и Дэвисы, — подытожил джазмен.
Руководство канала, не вступая в полемику, заменило строптивого Аркадия Шилклопера на Николая Левиновского, дирижера и аранжировщика бэнда Игоря Бутмана, ничего против стандартов, в том числе и американских, не имеющего.
Позицию протестующих коллег не разделяет и Андрей Макаревич.
— Общая планка программы высокая, а для канала «Культура» это вообще подвиг. Что касается нежелания исполнять американские джазовые стандарты, то когда наши музыканты напишут что-то подобное, возможно, лет через пятьдесят их тоже можно будет с удовольствием исполнить, — констатировал лидер «Машины времени», в 1970-е немало натерпевшийся от коллег, считавших, что рок-музыка может исполняться только на английском.
Саксофонист Игорь Бутман решил держаться золотой середины — сказал, что для него «удивительно, что никто не посоветовался с музыкантами, которые дали бы немало дельных советов», но в то же время заявил, что «репертуар ему нравится».
— Все-таки джаз — американская музыка с точки зрения репертуара и качества, а это программа — музыкальный ликбез. Пусть люди поймут, нравится им джаз или нет, а потом уже можно приносить оригинальные идеи, — сказал «Известиям» один из главных российских джазменов.
Профессиональных споров вокруг нового проекта пока гораздо больше, чем информации об успехе у публики. «Большой джаз» выходит на канале, ориентированном на сугубо маргинальную «интеллигентскую» аудиторию, и вести разговор о массовом успехе и высоких рейтингах программы бессмысленно. Скорее можно говорить о попытке, достойной уважения, пускай и не лишенной доли нелепости, которую в ней уловили профессионалы.
«Большой джаз» против «Голоса»: попадание «Один в один»
Конкурсы, пускай даже самые идиотские, в которых соревнуются маститые звезды эстрады и юмора, безусловно, куда популярнее конкурсов молодых поп-исполнителей, а уж тем паче — джазменов. Так что создатели «Большого джаза» идут ва-банк.
Планировало ли руководство канала «Культура» шоу «Большой джаз» как ответ рейтинговым «Голосу» и «Один в один» Первого канала, можно только гадать, но пройтись «джазом» по откровенно попсовому шоу было бы красиво, ярко, неожиданно, и при всей разнице форматов совпадения налицо.
Конферанс ведущих — хореографа Аллы Сигаловой и трубача Вадима Эйленкрига — вызывает явные аналогии с «Один в один». В шоу «Первого канала» роль восхищенного клоуна играет актриса Людмила Артемьева, чью нарочитую, очень подвижную мимику, предваряющую любое выступление, спародировали уже и в КВН.
Хореограф Сигалова к мимике не прибегает, но исполняет нечто подобное при помощи вопросов: к жюри — «А вам важно, как музыкант отвечает на ваши вопросы?»; к Ольге Ростропович — «А вы представляете, как бы ваш отец сыграл на барабанах?»; к конкурсантам — «Кто вам носит такой тяжелый инструмент?», «Удалось ли вам найти что-то свое, в этой так часто исполняемой мелодии?».
Хочется верить, что создатели «Большого джаза» и сами окажутся склонны к важнейшей джазовой составляющей — джазовой импровизации, способной вытягивать порой самые безнадежные музыкальные темы.
