Трения между администрацией президента и правительством, известия о которых вновь просочились в прессу, — дело в общем-то неизбежное. Даже когда речь идет не о рабочих моментах, возникающих ежедневно и ежечасно, а о принципиальных проблемах, расхождение в подходе к которым оборачивается обоюдным не(до)пониманием и недовольством. Впрочем, сама эта обоюдность претензий асимметрична: всем ведь ясно, что администрация президента у нас если не важнее, то главнее «кабинета президента» — и воспринимать эту систему управления (скопированную будто бы с американской) как равновесную было бы столь же ошибочно, как назвать сами эти трения автоматически переведенным с английского словом «фрикции». Хотя своя правда была бы, безусловно, и в этом.
В любом случае прямая аналогия с политбюро и секретариатом ЦК КПСС с одной стороны и Советом министров советских времен с другой была бы куда уместнее. Строго говоря, именно эта схема управления и воспроизведена в РФ начиная с осени 1993 года (то есть со времени расстрела демократически избранного Верховного совета) — естественно, с поправкой на тогдашнюю выборность политбюро и секретариата, но ведь и сама эта выборность была чисто формальной. Конечно, про политбюро злословили: «Всё решают, а ни за что не отвечают» — и это более-менее соответствовало действительности. А в наши дни за всё отвечает всенародно избранный президент — и за директивы сформированной им самим администрации, и за нерадивость как минимум согласованного с ним по ключевым позициям, а фактически тоже назначенного им совета министров.
Любой, кому доводилось хоть где-то начальствовать, сталкивался с такой ситуацией: ты приказываешь прямому подчиненному, да хоть бы и собственной секретарше позвонить определенному человеку и связать тебя с ним. Секретарша докладывает: «Я не могу до него дозвониться!» Ты объясняешь ей, что о неудаче докладывать не надо — это ее личные трудности. «Вот дозвонишься, тогда и доложишь!» После чего одна секретарша всё же дозванивается, а другая — просто-напросто перестает докладывать тебе о продолжающихся безуспешных попытках. Да и сами эти попытки мало-помалу спускает на тормозах. Да и само твое поручение забывает — и надеется, что о нем забудешь ты сам. И такую секретаршу нужно гнать — причем чем скорее, тем лучше. Гнать, даже если тебя с ней связывают неформальные отношения и/или договоренности, не говоря уж о Трудовом кодексе. «Пиши, милочка, заявление об уходе — и постарайся хотя бы на этот раз обойтись без грамматических ошибок!»
Конечно, президент требует от правительства двух внешне взаимоисключающих вещей: и популярных мер, и непопулярных реформ. Причем популярные меры направлены в сторону строительства социального государства, а непопулярные реформы — в сторону сокращения государства как такового. Проблема, действительно… Но заменим «взаимоисключающие вещи» на «трудно сочетаемые» — и обозначим тем самым подлинную причину разногласий. «Взаимоисключающие» — значит, этого не сможет сделать никто. «Трудно сочетаемые» — значит, нужно из кожи вон вылезти, а сделать. А если не сможешь сделать сам (и сам же понимаешь это) — нужно честно уступить место другому. Не дожидаясь, пока тебя попросят уйти «по собственному желанию».
Причем опыт успешного сочетания популярных мер и непопулярных реформ у нас имеется. Пусть и получен он, что называется, со второй попытки. Я имею в виду пресловутую монетизацию льгот. Предложенная населению — после массового народного возмущения и как вынужденный ответ на него — «денежная подушка» (может быть, даже чересчур мягкая) позволила провести заведомо непопулярную структурную реформу сравнительно безболезненно. И не совсем понятно, кто или что мешает сыграть в том же ключе и на этот раз, — только сыграть на опережение. Сыграть, не дожидаясь того, как уже не хипстеры, ведомые трикстерами, а серьезные люди в массовом порядке выйдут на улицу и перегородят ее (как перегораживали у нас в Питере Невский проспект в ходе «табачных бунтов»).
О том, что нынешнее правительство окажется малодееспособным, было в общем известно заранее. Оно не партийное (и слава богу), оно не медведевское, оно не путинское — оно никакое. Сразу после формирования нынешнего кабинета я написал на страницах «Известий» о его главной кадровой изюминке: любого министра или вице-премьера можно в любой момент — и без малейшей потери качества — отправить в отставку. Да и всё правительство в целом. Здесь нет политических фигур, нет символических фигур (какой был в предыдущем правительстве Кудрин), нет даже отрицательно символических фигур (кроме уже отправленного на данное время в отставку Сердюкова). Все они назначенцы, все они управленцы, все они в конце концов порученцы — и если какая-то их часть (или даже все сразу) окажется нерадивыми порученцами…
Существует, конечно, и проблема премьер-министра — проблема разноплановая и разноуровневая, проблема во многих отношениях деликатная. И как ее решать, похоже, никто не знает (хотя иные догадываются)... Но, может быть, президент сознательно придерживает подразумеваемую популярную меру, откладывая ее на период, когда понадобится эмоционально сбалансировать проведение непопулярных реформ.
