Отмена визита президента Украины Виктора Януковича в Москву, где он должен был провести переговоры с Владимиром Путиным, — яркое подтверждение того правила, что всякому терпению периодически приходит конец. Сейчас, судя по всему, пришел конец терпению Москвы. Которой, напомним, официальный Киев уже больше трех лет морочит голову по поводу участия или неучастия Украины в Таможенном союзе России, Казахстана и Белоруссии. Пичкая российское руководство обещаниями буквально с минуты на минуту определить конкретные формы своего участия в самом масштабном на сегодняшний день геоэкономическом проекте Евразии.
Вряд ли события 18 декабря 2012 года могут или должны рассматриваться как «начало конца» более-менее конструктивных отношений Москвы и Киева, сложившихся после прихода к власти на Украине Партии регионов и ее лидера. Конфликт двух стран, искусственно разогревавшийся во времена Виктора Ющенко, является для двух братских народов состоянием скорее противоестественным, чем нормальным. В отличие от отношений России с прибалтийскими государствами, политическая и деловая культура которых весьма далека от отечественной, российско-украинские взаимоотношения почти родственны. Страны и народы сближают религия, культура, историческая память, а также духовная близость экономической и политической элиты. Основы для непонимания и разговора на разных языках нет.
Поэтому происхождение конфликта здесь чисто политическое, что и усложняет, при определенных обстоятельствах, поиск компромисса.
В категориях высокой теории положение Украины, как, впрочем и большинства стран СНГ, называется лимитрофным — промежуточным, неопределенным состоянием между двумя ярко выраженными и состоявшимися сами по себе полюсами силы. В нашем случае — Россией и Западом. Обреченными до поры до времени на конкурентные отношения, легко обостряющиеся даже по самым ничтожным поводам.
Украинские политики привыкли, подобно многим своим коллегам из СНГ, к тому, что их геополитическое положение «между» — это своего рода вечное и гарантированное обеспечение под любые (в том числе, и политические) кредиты извне. Важную роль в формировании этой откровенно иждивенческой психологии сыграла Москва, много лет прощавшая соседям откровенно недружественные действия. И — на публичном, по меньшей мере, уровне — приучившая их к тому, что любой поклон на Запад будет перекуплен кредитом на Востоке. Отчасти такую жизненную философию поощряла и политика Евросоюза и США, подкидывавших постсоветским режимам некие суммы в обмен на «европейский выбор» или «приверженность демократическим ценностям». Суммы, становившиеся всё менее значительными по мере углубления мирового экономического кризиса и, в случае ЕС, проблем еврозоны.
Более того, всё чаще предоставление даже самой незначительной помощи на Западе обуславливалось вполне конкретными политическими или экономическими уступками. Так произошло и с Украиной, руководители которой после каждой порции клятв в вечной любви России выступали с заявлениями о «неизменности евроатлантической ориентации». К 2012 году терпение европейцев иссякло, и от Киева стали требовать подтверждения этого выбора в виде отказа от части суверенных прав (пересмотр под давлением ЕС приговора Юлии Тимошенко) или подписания соглашения о зоне свободной торговле на условиях Брюсселя.
Россия, со своей стороны, также всё больше теряла терпение. С учетом того, что вступление Украины в Таможенный союз исключительно выгодно для основных спонсоров Виктора Януковича, а экономическая ситуация в стране всё более напоминает катастрофическую, продолжать ходить вокруг да около становилось уже совершенно бессмысленно. Кто-то из партнеров должен был поступить достаточно жестко и тем самым открыть, выражаясь языком дипломатических ведомств, новую страницу в отношениях. Природа которых, основанная на неизменном желании Киева сохранить свою самостоятельность, усидев на двух — российским и европейским — стульях, останется неизменной. Как неизменными останутся потоки обещаний (неисполняемых) и клятв (неискренних), которые «пророссийские» руководители Украины обрушивают на Москву.
При этом ни один из партнеров не заинтересован в радикальном ухудшении отношений. Ющенковская аномалия, чуть было не двинувшая Украину по прибалтийскому пути, вряд ли повторится в ближайшие годы. И в России, и на Украине понимают, что кроме как в союзе с восточным партнером у Киева нет других перспектив более-менее самостоятельного существования. Да и XXI век диктует правила игры, гораздо более гуманные для национальной гордости, чем это было во времена первого объединения двух великих славянских народов.
Автор — директор Центра европейских исследований Высшей школы экономики
