На Волхонку прибыл соавтор Рафаэля
Пушкинский музей показывает выставку «Лоренцо Лотто. Ренессанс в провинции Марке», продолжающую знакомство нашей публики с гениями «второго ряда».
Эпоха итальянского Возрождения была настолько богата фигурами великих художников, что одно их перечисление может вызвать головокружение. При этом не стоит забывать, что славу им приносили не только талант и мастерство, но еще и близость к высокопоставленным заказчикам — герцогам, папам, кардиналам. Конкуренция в кругу придворных живописцев была огромной, и многие авторы, даже чрезвычайно одаренные, неизбежно оказывались за рамками элиты. Имена этих людей, работавших не в Риме, Флоренции, Венеции, а в провинциальных городках, не так уж часто попадали в хрестоматии, но все же такое случалось.
Лоренцо Лотто — художник как раз из такого, «добавочного» списка ренессансных знаменитостей. Хотя родился он в Венеции, в признанном центре тогдашней культуры, судьба оказалась не слишком к нему благосклонна. На фоне Леонардо, Микеланджело, Рафаэля, Тициана, задававших тон в итальянском искусстве начала XVI века, выделиться было крайне трудно.
Правда, в молодости Лоренцо получил шанс войти в «обойму»: известно, что он рядом с Рафаэлем работал над росписями в Ватикане, однако по каким-то причинам так и не сделал карьеры при папском дворе. Уделом Лотто навсегда стала провинция. Много лет он работал над церковными и частными заказами в областях Венето, Ломбардия, Марке — и пользовался немалой региональной популярностью. А вот мировая слава пришла к нему лишь через столетия после смерти, в самом конце XIX века, когда искусствоведы дружно заговорили о феномене Лотто как о важной черте искусства Возрождения.
В европейских музеях произведения этого художника отнюдь не редкость, имеются три его картины и в Эрмитаже, но наша публика особого внимания ему не уделяла, пока в прошлом году Пушкинский музей не показал у себя два портрета кисти Лоренцо Лотто из миланской галере Брера. Знакомство решено было развить и расширить.
В нынешнюю персональную выставку включены уже десять работ: две из Академии Каррара в Бергамо, одна из Квиринальского дворца в Риме, остальные — из музеев провинции Марке. Название последнего региона даже вынесено в заголовок экспозиции, что по-своему справедливо: в тамошних городах Анкона, Йези, Реканати, Лорето художник оставил многочисленные следы своего пребывания. И пусть музеи эти не слишком богаты, особенно по сравнению с прославленными итальянскими сокровищницами, зато творчество Лотто там представлено весьма неплохо.
Привезенные в Москву картины за единственным исключением («Портрет Лючины Брембати») представляют собой композиции на религиозные сюжеты. Примечательно, что в некоторых из них ощутимо влияние немецких авторов — Альтдорфера, Грюневальда, Дюрера. Скажем, фигура ангела на одной из двух створок алтарного «Благовещения» дана в таком хитроумном и экспрессивном ракурсе, что художественные опыты северного Возрождения вспоминаются сами собой. Ко всему прочему, Лоренцо Лотто был тайным приверженцем идей Реформации и даже возил с собой из города в город портрет Мартина Лютера, так что его связь с немецким искусством никак нельзя считать эпизодической случайностью.
Однако этого живописца нельзя назвать проводником и утвердителем какой-то одной эстетической линии. На протяжении лет его манера менялась, причем отнюдь не в соответствии с модой, а по внутренней авторской логике, что лишний раз подтверждает: посмертный перевод Лотто из категории «рядовых провинциалов» в стан классиков был совершенно оправданным. К слову, картины художника еще при его жизни производили на современников неизгладимое впечатление. Доходило до анекдотического абсурда: кто-то из французских солдат, вступивших в 1527 году в Бергамо, вырезал из полотна «Мистическое обручение Св. Екатерины» фрагмент с пейзажем и увез с собой на память.
Эта работа по сию пору так и демонстрируется с вмонтированным пустым прямоугольником в верхней части. Хоть и варварское, но признание таланта. По счастью, существуют более цивилизованные способы «присвоения» искусства — в их числе и гастрольные выставки в музеях. Экспозиция Лоренцо Лотто выступает вполне достойным завершением юбилейной программы в год 100-летия ГМИИ имени Пушкина.
