Джим Джармуш и Ван Виссем вошли в поток сознания
Джим Джармуш недаром имеет репутацию «рок-режиссера». Мало того, что в его картинах снимались Том Уэйтс, Игги Поп, саксофонист и художник Джон Лури, Джек Уайт и Мег Уайт из The White Stripes, рэперы GZA и RZA, а в качестве композиторов с ним сотрудничали Нил Янг и тот же RZA — так ведь и сам Джармуш в молодые годы играл и пел в нью-йоркской группе The Del-Byzanteens, выпустившей альбом и пару синглов, а уже относительно недавно был приглашенным участником на альбоме рэп-формации Wu-Tang Clan и выступил продюсером прошлогоднего альбома композитора-минималиста и лютниста, Йозефа Ван Виссема. Однако мало кто мог предполагать, что сотрудничество это выльется в два дуэтных альбома Джармуша и Ван Виссема, первый из которых, Concerning the Entrance Into Eternity, вышел в феврале 2012 года, а второй, названный The Mystery Of Heaven, буквально на днях.
Надо сказать, что в обеих работах Джармуш выступает не в качестве свадебного генерала. Он играет на гитаре, примерно в том же духе, что был принят в начале 1980-х в Нью-Йорке, когда, по словам самого режиссера, «идея была важнее, чем умение хорошо играть». Это отнюдь не означает, что Джармуш играет плохо — его гитара, кажется, стремится вслед за Нилом Янгом, создавшим невероятные звуковые пейзажи в «Мертвеце», но застревает в созданной ею же мелкодисперсной звуковой пороше. Это еще не нойз, но что-то около того — впрочем, конечному результату и не суждено стать нойзом, поскольку имеется второй участник записи, тот самый Ван Виссем.
Живущий в Бруклине голландец, он, наверное, единственный в мире музыкант, пришедший от музыки барокко и Ренессанса к удивительному миксу минимализма, импровизации и концептуализма. Однако формальное образование и блистательное владение техниками делают его лютню контрапунктом в безудержной джармушевской гитаре, и мы, очевидно, имеем дело не столько с диалогом, сколько с двойным портретом.
Не всякий поклонник Джармуша сможет назвать этот альбом «своим» — слишком он непросто устроен, и актриса Тильда Суинтон, читающая в начале одной из композиций текст авторства мистика XII века Мехтильды Магдебургской, отнюдь не проясняет картину. Но терпеливый слушатель не сможет в конце концов сопротивляться гипнотической силе потока сознания, весьма при этом четко структурированного и даже мелодичного. Очевидно, что для режиссера Джармуша, всегда относившегося к музыке более чем серьезно, эта запись, как и ее предшественница, — не просто способ отвлечься от кинематографа, но, как для любого большого художника, способ постижения окружающего его мира.
Jozef Van Wissem & Jim Jarmusch — The Mystery of Heaven (Sacred Bones)