Приход нового министра обороны — Сергея Шойгу дает основания для осторожного оптимизма. Военные ждут от бывшего главы МЧС многого. Может быть, иногда слишком многого.
Председатель комитета Госдумы по обороне Владимир Комоедов, например, заявил, что намерен добиваться от нового главы МО увеличения срока службы в армии по призыву с одного года до полутора лет. Эти слова произвели эффект разорвавшейся бомбы: одни (преимущественно военные) радостно поддержали инициативу, другие (преимущественно правозащитники) затянули привычную песню. «Это попытка отката к Советской армии... Призывники — это головная боль, они больные, у них дети, жены, родители-пенсионеры. Зачем Вооруженным силам призывники, это головная боль для офицеров» (Валентина Мельникова, ответственный секретарь Союза комитетов солдатских матерей).
Но, похоже, правозащитники беспокоились зря. Буквально через час «высокопоставленный источник в Кремле» заявил, что планов по увеличению срока службы по призыву «однозначно нет». Тут же скорректировали свою позицию и военные — «Генштаб не планировал и не планирует выходить с предложениями об увеличении срока службы по призыву. Один год службы определен законом» (замначальника Генштаба генерал-полковник Василий Смирнов). Вынужден был пойти на попятную и сам Комоедов («необходимость увеличения срока военной службы... моя личная позиция»).
А тем временем на стол Сергея Шойгу лег доклад уже упоминавшегося генерал-полковника Смирнова о значительном некомплекте личного состава (от 40 до 60%). И Шойгу, как говорят источники в МО, остался этим докладом крайне недоволен. Что, впрочем, совершенно неудивительно.
Проблема некомплекта — далеко не единственная, стоящая перед нашей армией. Но, что называется, основополагающая. Как в известном историческом анекдоте про Наполеона и маршала Нея. «Во-первых, сир, у нас не было пороха. — Достаточно, можете не продолжать».
Если в 2009 году в ряды Вооруженных сил было призвано 576,5 тыс. человек, то в 2012-м — всего 295,7 тыс. Косят от армии и бегают от повесток, по данным Генштаба, более 166 тыс. человек. Даже если всех их удастся каким-то чудом доставить на призывные участки, то до уровня 2009 года призыв все равно не дотянет. Около 114 тыс. человек провалились в «демографическую яму», которая, по оценкам экспертов, в ближайшие 15–20 лет будет углубляться (к 2030 году демографы предрекают нашей стране потерю 20% трудоспособного населения). А это, в свою очередь, означает, что никакой «миллионной армии» в современной России быть не может — во всяком случае, в ближайшие два десятилетия. К 2017 году численность военнослужащих-контрактников планируется довести до 424 тыс. человек, но в Комитете Госдумы по обороне утверждают, что денег на это Минфин в бюджет не закладывал.
Переход к контрактной армии — своего рода фетиш для наших либералов. Еще бы — ведь в США, к которым либералы испытывают почти религиозное благоговение, призыв был отменен (а точнее, временно прекращен) в 1973 году, когда Америка потерпела поражение во Вьетнаме. Стоит, однако, иметь в виду следующее: в армии США рядовой при поступлении на службу получает, во-первых, единовременный бонус — в среднем около $20 тыс., хотя эта сумма может варьироваться как в сторону уменьшения, так и в сторону увеличения, а во-вторых, жалованье, которое в течение первых четырех месяцев составляет $1294.
Представьте, что будет, если каждому призывнику в Российской армии будут платить по 40 тыс. рублей в месяц плюс 600 тыс. единовременно. Да призывные участки не выдержат наплыва желающих отдать долг Родине. Наверняка среди этих желающих будут и юноши со всевозможными заболеваниями, которые, по выражению г-жи Мельниковой, остаются «головной болью» офицеров.
Вот только рядовой Российской армии получает оклад по званию — 399 рублей, по должности — 1221 рубль. А вместе со всеми надбавками — 5646 рублей. То есть $182 в месяц.
А лейтенант, комвзвода — 8146 рублей в месяц. А полковник (тот самый «батяня комбат») — 12 тыс. рублей (его американский коллега получает около $10 тыс. в месяц).
И даже эти очень небольшие деньги оказываются неподъемными для российского военного бюджета. Потому что и экономика другая, и социальные приоритеты у России и США совсем разные. Да и отлаженный коррупционный механизм, как показывают последние громкие дела в аффилированных с бывшим министром обороны структурах, сжирает львиную долю финансовых потоков, выделяемых на усиление армии.
Надеяться, что контрактная армия в таких условиях будет полноценной, сильной и эффективной, к сожалению, не приходится. А ведь есть еще и глобальный экономический кризис. Нельзя не вспомнить выступление опального американского генерала Стэнли Маккристала, бывшего командующего Международными силами в Афганистане, наделавшее много шума летом этого года. Маккристал тогда заявил, что армии США необходимо вернуться к возврату призывной системы, поскольку существующие сейчас ВС США не годятся для большой войны — недостаточно резервов.
Кстати, именно в разгоревшейся вслед за этим дискуссии было высказано предложение — только прошедшие воинскую службу мужчины могут занимать государственные должности. Эта идея, судя по всему, послужила первоначальным толчком для законопроекта Ф. Клинцевича о запрете для уклонистов от армии занимать государственные должности. Как раз тот случай, когда не грех было бы и прислушаться к спорам, ведущимся в военном сообществе бывшего главного геополитического противника.
Конечно, увеличение срока службы — страшно непопулярная мера. Идущая вразрез со стратегическим курсом руководства страны. И дело даже не в том, что воззрения г-жи Мельниковой разделяют многие (слишком многие) матери нынешних и будущих призывников. Просто — нет мотивации служить. Ни полтора года, ни два.
И прежде чем увеличивать срок службы (а это, на мой взгляд, неизбежно), придется серьезно поработать над тем, чтобы вернуть эту мотивацию. Не только в финансовом плане. А может быть, даже и не столько.
В конце концов желание защищать свою Родину с оружием в руках естественно для любого нормального мужчины. Но именно Родину, а не бриллианты «наложниц» министра обороны.
