«Израиль не победить оружием. Надо договариваться»
В Газе даже поспать уже проблема: возле окон не ляжешь — вышибет взрывной волной, двери не закроешь, чтобы та же взрывная волна не разнесла в щепки препятствие.
Израильские дроны-беспилотники — все время в небе. Днем они не очень мешают, но ночью, когда Газа затихает, их жужжание начинает сильно нервировать. Именно они наводят, а некоторые сами пускают те самые ракеты, из-за которых и нельзя ложиться у окна и закрывать двери.
Эхо взрывов гуляет по бетонным кварталам города раза три-четыре за ночь. Одна из ракет взрывается так близко, что кушетка ощутимо подпрыгивает. Бронежилет здесь лучше держать на расстоянии вытянутой руки.
Разглядеть ночью, кого или что бомбят израильские ВВС — почти нереально. Взрывом разносит не только сам объект, но и питающие целые кварталы провода электропередач. Все они погружаются во тьму на несколько дней, а то и недель. У электриков тут работы хватает, и оперативно восстанавливать электричество в каждом пострадавшем квартале выходит не всегда.
Утром же последствия ударов прекрасно видны. Ракеты бьют по конкретным целям, в основном, домам и автомобилям. Попадают так точно, что в соседних со взорванным зданием домах часто даже стекла не лопаются. В армии обороны Израиля говорят, что точно знают, куда выпускать снаряд и случайные люди от них не гибнут — лишь идеологи и командиры палестинских подразделений, противостоящих Израилю, и члены их семей, осознающие все риски.
Поминальные столы, которые каждый день появляются на нескольких улицах Газы, действительно украшены венками с символикой боевых организаций. Каких именно — не всегда понятно из-за их крайней схожести. Каждая такая организация обязательно помещает на свой герб изображение купола мечети Аль-Акса в Иерусалиме и какого-нибудь оружия. Это может быть советский «Калашников», американский M-16 или древняя кривая сабля, но оружие присутствует обязательно. Под этими гербами люди со скорбными лицами едят сухофрукты и пьют чай, как и предписывает ислам отдавать дань погибшим после погребения.
Пока одни поминают своих близких, другие только отправляются их хоронить. Из больничного морга на кладбище отправляется небольшая процессия с носилками, на которых лежит полностью укрытое саваном тело. Кто-то из сопровождающих выкрикивает молитвы, обещания отомстить и проклятия в адрес Израиля и Америки. На крики постепенно собирается толпа, и молитвы и проклятия переходят в рев.
— Нет пощады Израилю, нет пощады Америке, слава Палестине, слава нашим шахидам. Мы отомстим за вашу гибель, — в унисон чеканят мальчишки лет десяти, молодые мужчины в пижонских лакированных туфлях и бородачи в годах с шишками на лбу от постоянных поклонов-намазов.
Толпа сворачивает в несколько дворов, где тоже есть убитые в ночных или утренних бомбардировках. И к кладбищу подходит уже внушительная процессия с двумя заплаканными мужчинами во главе. У каждого из них в руке по маленькому савану, раскрытому на уровне лица. Видно, что несут мужчины детей лет пяти-шести. Мальчика и девочку.
На окраине Газы в это время поднимается новый столб дыма. Большой дом просто смят ракетой. Ни огня, ни запаха гари — столб рассеялся за считанные минуты, как и не бывало. Приехавшие пожарные уже через десять минут сворачивают брандспойты и уезжают. К этому времени на развалинах уже вовсю суетится местная молодежь. Разгребают завалы в поисках раненых.
С их наплывом больницы Газы уже не справляются даже с помощью Израиля, который централизовано завозит противнику медикаменты и оборудование. Машины скорой помощи несутся в соседний Египет, который выразил готовность принять наиболее тяжелых палестинцев.
На пропускном пункте Рафах для медиков «зеленый коридор». Их никто не досматривает и даже не останавливает. Перед раскрытыми пограничными воротами они едва сбрасывают скорость с тех 110 км/ч, на которых летят по не самым качественным палестинским дорогам.
Возвращающиеся назад врачи говорят, что война, которая еще толком и не началась, уже очень дорого обошлась палестинцам.
— Израиль — очень сильная в военном плане страна, его не победить оружием. Нужно искать политическое решение, — доктор Масин, в 1994 закончивший мединститут в Махачкале, с трудом вспоминает русский язык. — Нужна добрая воля и понимание того, что необходимо договариваться. Иначе жертвы не прекратятся никогда.
И прямо в подтверждение его слов в Газе с разницей секунд в сорок гремят еще два взрыва. Прямым попаданием уничтожены два автомобиля на расстоянии ста метров друг от друга.
Вокруг них тут же собираются толпы, по кусочкам выскребая останки погибших из искореженных и еще дымящихся кузовов. По рукам идут опаленные внутренности и окровавленные лохмотья одежды. Мужчины хватают их, поднимают к небу и клянутся отомстить. Только в такие моменты и можно услышать пугающий европейцев лозунг «Аллаху Акбар». В остальное время палестинцы не злоупотребляют сильными словами.
Вообще палестинцы, если их специально не спрашивать об их отношении к Израилю, редко начинают говорить об этом. Они больше интересуются количеством пикселей в камерах фотокорров, зарплатами в России и прочностью бронежилетов.
А вот если спросить про главного врага — тогда да, «Аллаху Акбар». И война до победного.
